Ханкерман. История татарского царства

Звенит в сумах казаков звонкое серебро: чеканная монета и посуда, женские украшения и изящные кинжалы в ножнах. А в мешках богатые ткани и одежды, о которых простой казак может только мечтать.

В первый вечер встало утомленное войско Нурдовлата возле небольшого леска, росшего на берегу реки. Рано затих татарский стан, устали казаки от долгой езды так, что едва объявил остановку хан Нурдовлат, быстро развели костры, помолились, наскоро поели, да и повалились спать кто где, даже юрт не ставили.

Ходит ворон Хасан меж усталых воинов, вздрагивает, когда кто-то всхрапнет или вскрикнет во сне. У одного костра набрел на большой котел с еще теплой жирной кашей. Наелся. Взлетел на старую ель и сам уже приготовился задремать, как вдруг увидел старого знакомца. В отдалении, на опушке сидит у небольшого костра одноглазый казак. Чего не спит, как другие? Заинтересовался ворон, перелетел поближе. Посмотрел, и аж клюв раскрыл от удивления.

Перед костром расстелен драгоценный армянский ковер, а на ковре – блестящие вещички. Чего здесь только нет! Блюда и кувшины серебряные, кубок желтого металла и еще кубки из драгоценного хрусталя. А еще кольца и перстни с самоцветными камнями, золотые чулпы, бесценное монисто с персидскими монетами. Любит ворон Хасан эти блестящие вещички, особенно золотые монетки и перстни с алыми рубинами. Не зря ведь кое-какие самоцветные камни называются вороньим глазом.

Казак Ибрагим перебирает эти вещи и сам с собой разговаривает. Наградил его, наконец, Аллах всемогущий за преданность. Свершил справедливость! Богат теперь казак Ибрагим! На эту добычу начнет новую жизнь без забот и лишений. Все долги отдаст караче Хасану и улану Иссе, и еще много чего останется. Новую юрту купит, лошадей и баранов. И не будет больше его пилить Фатима за бедность, наоборот, пуще прежнего станет любить и ласкать! А как не любить, когда он такие подарки ей везет? Три свертка драгоценных тканей, бархат да шелк из страны Персии. Пуховые платки из шерсти персидских коз. Плат можно спрятать в кулаке, а греет, как шуба. Перстни, серьги и накосники тонкой чеканки, золотое монисто, драгоценные наряды – все из сундуков гарема знатного бия. Фряжское зеркало, в которое смотрелись его жены. Мыло греческое, пахучее – три куска! Все любимой Фатиме! А вот на серебро в этом большом золоченом ковше Ибрагим построит дом, и не в селе, а в самом Ханкермане, недалеко от двора самого карачи Хасана Кыпчака.

Хитрее других оказался десятник Ибрагим. Когда русская рать с казаками Нурдовлата в Сарай-Берке ворвалась, не стал он, как остальные, в лавках на базаре шарить, да мелочь по улановым юртам собирать. Нашептал он улану Иссе, что надо пробиваться к ханскому дворцу, там богатство! И ведь сразу понял Исса: дело говорит одноглазый. Свистнул, призывая свой десяток, мигом на лошадей и во весь опор к ханскому дворцу.

В сам дворец забраться не получилось, хан Нурдовлат со своими карачами там быстрее оказался, зато попался им на пути двор богатого мурзы. Сам мурза в войске с Ахмат-ханом на Угре стоял – морозов ждал, и его двор остался совсем без охраны. Хороший двор, богатый, с каменным домом, фруктовым садом и мраморной купальней в гареме. Едва увидев касимовцев с обнаженными саблями, евнухи и рабы разбежались, а жены с детьми попрятались по комнатам. Забились по углам, от страха трясутся, плачут. Не стал их трогать десятник Ибрагим, ведь за другим пришел, за сундуками, наполненными добром. Много оказалось того добра, все в сумы не влезло. Пришлось срывать со стен ковры и собирать добычу в них. Да и сами ковры армянские – цены немалой!

Две лошади, груженные добычей, вел казак Ибрагим из того похода помимо Гривастой. Да и ей пришлось переметные сумы везти. Ничего, возвратятся в Касим-Град, отдохнет старушка. Ни в чем нужды знать не будет.

Полюбовавшись на драгоценные кубки и самоцветы, казак достал из-за пазухи главную добычу. Лик римского деспота, отлитый из золота. Ибрагим нашел его в тайной нише спальни самого мурзы. Там же – золотое монисто и серебряный ящик, в котором хранился священный Коран. Коран Ибрагим везет любимому сыну Мустафе, монисто – Фатиме, а лик этот… Тяжел золотой деспот, много за него дадут! На всю жизнь хватит! И ему, и детям его.

Вгляделся Ибрагим внимательно в лицо деспота, тускло блестевшее в лунном свете. Рассказывала жена Фатима, что деспот этот по имени Цезарь – почти как Чингисхан был, половину мира завоевал. А раз завоевал, значит, Аллаху угоден. Хороша добыча! Повернулся Ибрагим лицом к Мекке, и распростерся в благодарственной молитве.

Ворон Хасан посмотрел на согнутую спину казака, спорхнул на снег, осторожно подошел к ковру и прихватил перстенек с красным камушком, уж больно он приглянулся…

1480 год. Муром

Впервые за много дней воины хана Нурдовлата ночевали в тепле и под крышей.

Не жалеют жители Муром-града дров, охапками кидают березовые поленья в прожорливые зева печей, ведь татары щедро платят за постой – есть чем платить.