Ханкерман. История татарского царства

Великому князю место понравилось, Шигалею он и поручил строительство города. Из лицевого летописного свода: «Месяца майа 24 в Неделю всехъ святыхъ царь Шигалей и воеводы пришли на Свиягу, и вылесчи воеводы великаго князя изъ судовъ, начаша лесъ сещи, где быти городу».

Удивительно, но город с крепостью и башнями возвели всего за месяц. Секрет такой скорости – оригинальное решение Шигалея. Деревянную крепость полностью построили в районе Углича, потом разобрали и сплавили по Волге в виде плотов вместе с «воинскими людьми и крупной артиллерией», затем быстро собрали на присмотренном месте.

В огромных складах нового города годами накапливался припас и оружие для будущих походов русского воинства, город был окружен мощным валом, в центре возвышался каменный острог, камень для которого добывали поблизости. Ощетинившийся стволами пушек «Каменный остров» получил имя – град Свияжск.

Увидев это чудо, подобное сказочному Буяну, возникшему ниоткуда, окрестные чуваши собрались на курултай и отправили послов к московскому князю – проситься в подданство. Со Свияжска и началась новая военная кампания, в ходе которой русские заняли «горную» часть казанского ханства.

В самой Казани снова начались трения меж местной знатью и крымцами. Последние хотели решить все вопросы привычно – силой оружия, да не тут-то было, казанцы объединились и выгнали чужаков из города. Те бежали, бросив дома и семьи, но до родного Крыма знатные мурзы так и не добрались, на Каме их встретили царевы люди, «многих побили и потопили, и в плен взяли».

В августе 1551 года казанцы выдали русским своего хана – четырехлетнего Утямишь-Гирея и его мать Сююмбике. Патриаршая летопись сообщает: «Они (казанцы) послали к Шигалею и к воеводам бити челом, чтобы государь пожаловал, гнев свой им отдал, а пленити их не велел, а дал бы им на царство царя Шигалия, а Утемыш-Гирея царя государь к собе взял и с материю Сююнбика-царицею».

Третья попытка

Ворота великого города снова открылись перед Шах-Али. Но въехал в них уже другой человек – старая обида, нанесенная казанцами, еще помнилась. Куда делся тот мягкий и мнительный Шах-Али, любитель застолий и умных бесед? С новым ханом в Казань пришли 500 стрельцов и 300 касимовских татар, в тот же день все русские пленники города числом 2700 человек были отпущены на волю.

Иван Грозный внимательно следил за происходящим в Казани, постоянно усиливая «русское влияние». Действовал мудро, кнутом и пряником. В Казань без промедления высылается «царево жалование» и подарки для знати и самого хана, уже получившего в полное распоряжение гарем умершего Сафа-Гирея за исключением царицы Сююмбике.

В тот же месяц отпустил царь и великий князь в Казань к царю Шигалею боярина своего князя Дмитрия Федоровича Палецкого да с ним дьяка Ивана Клобукова. А с ним послал к царю Шигалею великое свое жалование, платье, и суда, и деньги, также и царице его, которую в Казани взял Сафа-Гирея царицу; а князям казанским и городецким многое свое жалование послал, платье, и деньги, и сукна. А о попечении просил царя земле Казанской жалованное слово за службу, и о полоне о попечении просил, чтобы по шертным грамотам полон русский весь освободили; а не освободят полон, и государю, видя христианство в неволе, да того не терпеть, сколько ему милосердый Бог поможет.

Помимо подарков получил Шах-Али еще 300 стрельцов с огневым боем и четкие инструкции действий: