Хаос как стратегия глобализма

Война с Японией в классическом смысле военного столкновения вопреки прогнозам не состоялась. Но латентно американско-японская война имела место. Япония к 1991 году находилась на третьей строчке рейтинга стран мира по ВВП. Исходя из темпов роста предсказывался ее выход на первую позицию. Предпринятые США шаги по сдерживанию Японии действительно остановили японский прорыв. Тампы роста ВВП страны «восходящего Солнца» остановились. Японию обошли Китай и Индия. Одним из главных средств американской борьбы с Японией стало информационно-психологическое поражение сознание сознания японской молодежи. В итоге вместо прежних японцев, заряженных на высокую трудовую мобилизацию, пришло новое гламурное поколение, называемое «поколением комиксов». И японцы перестали работать так как работали раньше. Взять реванш у США за поражение во Второй мировой и бомбардировку Хиросимы не удалось, Япония проиграла.

Фридман между тем сосредоточивает внимание на угрозах, продуцируемых для США со стороны возродившейся Германии. Германия — старый соперник англо-сакского сообщества за доминирование в западном мире был по итогам Второй мировой войны десуверенизован. Американская сторона ставила вопрос о полной ее деиндустриализации, дабы окончательно лишить перспективы на восстановлении. Такой вариант предлагал выдвигаемый со стороны США план министра финансов Генри Моргентау432. На уровне американского политического истэблишмента циркулировали даже идеи о проведении стерилизации взрослого немецкого населения433.

Воспрепятствовал реализации этих планов ненавидимый на Западе И.В. Сталин. Соответствующая позиция была заявлена советским лидером еще 23 февраля 1942 года в опубликованном в газете «Правда» поздравлении по случаю 24-й годовщины Красной Армии: «Иногда болтают в иностранной печати, что Красная Армия имеет своей целью истребить немецкий народ и уничтожить германское государство. Это, конечно, глупая брехня и неумная клевета на Красную Армию. У Красной Армии нет и не может быть таких идиотских целей. Красная Армия имеет своей целью изгнать немецких оккупантов из нашей страны и освободить советскую землю от немецко-фашистских захватчиков. Очень вероятно, что война за освобождение советской земли приведет к изгнанию или уничтожению клики Гитлера. Мы приветствовали бы подобный исход. Но было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается»434.

И вот Германия, как казалось многим после крушения Берлинской стены, имеет шансы восстановления как суверенной политической силы. Вокруг нее (точнее — германской экономики) объединится и вся континентальная Европа. Американцы в итоге будут выдворены с Европейского континента. Геополитическим крахом для США станет, по оценке Фридмана, создание германо-российского антиатлантиского альянса. Идея германо-российского союза как главной угрозы для сил атлантизма является классической в теории геополитики, и Фридман не был в этом отношении оригинален. Политолог предупреждал руководство США, что оно должно сделать все возможное, чтобы не допустить соединения европейских высоких технологий и российского сырья435.

Расстроить перспективу такого альянса Фридман считал возможным, используя для его разрушения страны Восточной Европы. В этой стратегии им предлагалось сделать ставку на Польшу. Особая привлекательность Польши связывалась им с традиционной ее враждебностью как к Германии, так и к России. Польское государство должно было стать, по мысли Фридмана, аттрактором восточноевропейских сил в качестве противовеса не только России, но и Западной Европе. Фридман возвращался к идеям Юзефа Пилсудского о Междуморье — конфедеративного государства от Балтийского до Черного и Адриатического морей. Фактически речь шла о восстановлении Речи Посполитой.

По замыслу Фридмана в «польский блок» наряду с Польшей должны были войти Чехия, Словакия, Венгрия, Румыния и Украина. Казалось бы, была представлена некая политическая фантазия, не имеющая отношения к действительному положению вторичности в геополитике Европы восточноевропейских государств. Но вот начался военный конфликт на Украине, и проект новой Речи Посполитой обрел реальные очертания. Обсуждается вопрос о присоединении к Польше западноукраинских территорий, вводе на Украину польских войск. Среди польских политиков вновь поднимается тема о «восточных кресах» — землях, будто бы исторически принадлежащих Польше. Страны Восточной Европы в радикальности своей русофобии стали диктовать повестку странам, считавшимся европейскими лидерами436.