Хаос на пороге (сборник)

Тем не менее он ее понимал. Тимо тоже умел выстроить кадр так, что даже крокодил не сможет не прослезиться, однако новостной бизнес, в котором Люси рассчитывала занять место под солнцем, больше напоминал арену для гладиаторских боев – на одного победителя приходится такая толпа проигравших, что кровь и дерьмо не успевают впитываться в песок.

Заработок репортера не отличался стабильностью. Да и размерами тоже. Хотя иной раз некоторым везет. Блин, однажды повезло и самому Тимо – он тогда отправился в Техас, чтобы заснять ураган «Вайолет» во всем великолепии. Сумел сфотографировать аж целый прогулочный катер – как он летит по воздуху и приземляется на крышу мотеля, – и сразу понял, что ему поперло по-настоящему. Ураган шестой категории стер с лица Земли Галвестон и основательно разрушил Хьюстон, а Тимо собрал столько лайков, что стало казаться – он тоже погиб в катаклизме и попал прямиком в рай. Он сидел и перезагружал свою страницу в Пэйпэле, глядя, как денег на счете с каждым разом все прибывает. Все потому, что у него железные яйца, он не побоялся сунуться в самую задницу, и теперь у него по миллиону просмотров на фото. Тимо был чрезвычайно горд собой.

Потом оказалось, что репортаж о катастрофе может сделать любой болван и что когда за дело наконец берутся крупные агентства, всякой мелкоте ловить уже нечего. Пришлось ему вернуться в занюханный Финикс и перебиваться, фотографируя брызги мозгов на ветровом стекле и связанных вдоль и поперек подружек наркобоссов на дне бассейнов. Так что в известном смысле он даже сочувствовал Люси в ее исканиях, хотя и не видел в них особой перспективы.

«Все уже было, – вертелось у Тимо в голове, пока он объезжал обгоревший остов брошенной «теслы». – Ну и что теперь, усраться?»

– Проще нарваться на нетронутую целку в бардаке, чем на свежую тему, – пытался он втолковать Люси. – Все заезжено до дыр, меняются только отдельные сюжеты. Чтобы получилась сенсация, нужно оказаться в нужном месте в нужное время, а это – как попрет, от тебя не зависит. Просто-напросто расслабься и попробуй взглянуть на Финикс с необычного угла.

Однако Люси Монро требовалась именно что тема-целка, не заляпанная грязными лапами других репортеров. Тема, которая ассоциировалась бы только с ней. Которая позволила бы ей заявить о своем существовании, быть замеченной крупными новостными агентствами. Раскрутить себя как торговую марку, все такое. Не повседневная тягомотина о жертвах наркоторговцев и голодающих техасских мигрантах, а именно что новая тема. Новая и выделяющаяся на фоне остальных.

Потому-то Тимо, получив свою наводку, и подумал – да какого черта, может быть, хоть это ей наконец подойдет? Поможет ей раскрутиться, а заодно и ему. Люси напишет текст, он сделает снимки, и они вдвоем утрут нос именитым журналистам, потягивающим мартини в баре на шестом этаже «Хилтона», жалуясь друг другу, что Финикс окончательно превратился в дыру похлеще лагеря беженцев.

Днище машины скрежетнуло по земле в очередной колдобине. Заднее стекло «форда» Тимо давно уже покрылось плотным слоем бежевой пыли. Параллельно дороге блестела голубая лента Центрально-Аризонского Проекта, ЦАП, вода текла медленно и величаво. Чудо инженерной мысли, несшее в Финикс воду из реки Колорадо, тянулось через пустыню на добрых полтысячи миль. Вода так и манила окунуться, что было довольно жестоко, учитывая, что по обе стороны от канала тянулся трехметровый забор из металлической сетки, опутанный колючей проволокой.

Здесь, к северу от Финикса, канал служил городу естественной границей. По одну его сторону тянулись целые кварталы типовых жилых домов, плотно упакованных, словно сардины в банке. С другой же, где сейчас находился Тимо, была лишь пустыня, уходящая вдаль к ржаво-коричневым предгорьям, пейзаж здесь слегка оживляли разве что отдельные кусты да кактусы. Канал служил для Финикса чем-то вроде крепостного рва, и хотя по эту сторону и попадались отдельные городские аванпосты – кое-кто из застройщиков решался на смелую вылазку, – психологическое значение он, несомненно, имел. Финикс стремился держаться к югу от канала, пусть даже ради этого приходилось потесниться. Город с одной стороны, пустыня – с другой, и между ними – узкая голубая лента демилитаризованной зоны.

Тимо изнывал от жажды с того самого момента, как оказался к северу от канала. Во рту сразу же пересохло от одного только вида голой пустыни, утыканной лишь кусками кремня или песчаника да отдельными кустами чапараля, цепляющимися за сухую землю в попытке противостоять порывам обжигающего ветра. В обычное время Тимо не стал бы и смотреть в сторону пустыни, тем более что ничего нового там было не увидать. Сейчас же все было наоборот.

За очередным изгибом дороги Тимо сбросил скорость и принялся вглядываться сквозь пыльное стекло.

– Блин, неужели наконец?..

Впереди с забора что-то свисало. Стая собак суетилась внизу, псы пытались допрыгнуть, мешая друг другу и огрызаясь. Тимо прищурился, пытаясь разобрать, что же он видит.

– Ух ты, нашел!