Хаос: отступление?

– Да, они сказали, что закроют все школы к концу следующей недели, – говорит муж. – Нам нужно уехать еще до этого.

– Отправим их в школу завтра? – спрашиваю я.

Даже не знаю, как вести себя в отношении детей: притворяться, что все идет как обычно, или же держать их дома им… и что? Целый день обнимать да ласкать?

– Давай, отправим, – говорит Гэвин. – У нас будет время упаковаться. Нужно кое-что отсортировать.

В этот момент мне хочется протестовать. Он такой чертовски практичный. На него как будто никакого впечатления не производит весь этот грядущий Конец Света. Когда о нем объявили, Гэвин словно включил операционный режим, сфокусировавшись на подготовке к отъезду. Но насчет завтрашнего дня он прав – это для детей, может быть, последний шанс увидеться с друзьями.

– Тина отправляет своих детей за границу, – говорю я.

Не знаю, зачем я это делаю. Мне об этом даже думать трудно.

– Я сегодня видела ее в школе, – продолжаю я. – Она сделала обоим детям татуировки.

– Что? – Гэвин ошеломленно смотрит на меня.

– Их имена, даты рождения. А внизу – имена Тины, мужа и брата.

– О господи! – говорит Гэвин.

Я поначалу думала, что Тина сошла с ума, но теперь мне жаль, что я этого тоже не сделала. Но увы! Когда я ехала мимо тату-салона, он был уже закрыт.

Гэвин обнимает меня, и я понимаю, что я вновь смотрю в пустое пространство перед собой. Глаза мои полны слез.

– Мы не станем их никуда посылать, милая, – говорит Гэвин уверенным тоном. – Они остаются с нами.

Но как мы сможем обеспечить безопасность детей? Вдруг мы оставим их с собой, а с нами что-нибудь случится?

Господи, как же я хочу, чтобы они понимали, как мы их любим и как хотим для них совсем другой жизни!

* * *

Подкладка лоскутного одеяла – хлопковая бязь с растительным рисунком. Ткань идентифицирована как элемент пухового покрывала от дизайнера Лауры Эшли из ее детской серии 2008 года.

* * *

Как только дети ложатся спать, Гэвин выносит в зал наши туристические принадлежности. Если бы не то, что показывают по телевизору, я решила бы, что мы планируем уик-энд на побережье. Но это не так. Через несколько недель побережья не станет.

Действительность такова, что ни одно место на Земле не избежит последствий столкновения. Некоторые места, такие как Новая Зеландия, Папуа – Новая Гвинея, Гавайи, острова Тихого океана, будут полностью уничтожены – так же, как и восточное побережье Австралии. Остальной мир будет гореть и умирать с голоду.

Поэтому уехали немногие. Элеонор успела к сестре в Лондон до того, как англичане закрыли границы. Уехала срочно, толком ничего не взяв. Их прекрасный дом стоит пустым. Перестроенный в прошлом году, забитый антиквариатом и электроникой. Теперь уже бесполезной. Наверное, все это сгорит, если не достанется мародерам. Вряд ли я когда увижусь с Элеонор, а моя дочь уже не сможет поиграть с Изабель, своей лучшей подругой со времен подготовительной школы. Никогда им уже не сидеть босиком в домике на дереве, не есть вместе мороженное, не распевать хором под поп-мелодии из айпода, принадлежащего Джесси.

* * *

Блок семь известен как «Зеленый блок». Логотип с рисунком дерева и облаков окружен надписью «Зеленая команда». Рисунок выбит сразу на двух типах ткани: темно-зеленом хлопке и неокрашенном коленкоре. Третий тип ткани – легкий голубой деним с полосами цвета травы.

Сегодня вечером в школе предполагалось заседание школьно-родительского совета. Мы планировали провести в следующем месяце соревнования на выдержку и выносливость. Я вспоминаю о заседании, когда выношу мусор и кое-что, что подлежало переработке. Не знаю, будет ли кто-нибудь завтра забирать контейнеры. Стою на улице в темноте и спрашиваю себя: для чего это все? Все эти усилия по спасению окружающей среды! Большой Барьерный риф, бассейн реки Мюррей-Дарлинг… Какая глупость!

* * *