Хаос в школе Прескотт (ЛП)

Она не может овладеть тобой

Не тогда, когда я только вкусила

Страсть на твоих губах

Все еще недостаточно. Ленивая писанина. Я зачирикала написанное и попробовала еще раз.

Плохим девочкам нравятся плохие мальчики

Иногда, они даже могут полюбить их

Не до конца разобравшись в их правде

Полный бред.

Я все равно решаю сохранить этот черновик и спешу на ланч, тогда-то я и замечаю выражение лица Хаэля, идущего по коридору. Он напряжен, зол, и как будто вот-вот вспыхнет. Когда он подсаживается к нам за столик, скорее всего, тоже находится в другой вселенной. А Виктор…черт. То, как он на меня смотрит, заставляет меня почувствовать, как трескается кожа, словно я собираюсь вылезти из кокона с хрупкими крылышками за спиной.

Когда уроки заканчиваются, я сматываюсь. Я ездила на велосипеде и прогуливалась до дома долгие годы. Мне не нужна сиделка. По дороге домой, я замечаю Каллума, который шел вниз по тротуару, в другую от нужной мне, сторону, с его плеча свисала черная сумка. Не та ли это дорога, которой он всегда исчезал, я не знала.

Но во мне разожглось любопытство.

Проверяю телефон. У меня еще есть пара часов до того, как Хизер закончит, так что я меняю направление и начинаю преследование.

Он удивляет меня, когда минует автобусную остановку и идет мимо главной улицы с бутиками и ресторанами, район, по которому раньше было опасно шастать ночью, сейчас стал похож на дите хипстеров, что скупали дешевые дома на нашей стороне города.

Он продолжает идти и спускается на нижний этаж высокого промышленного здания, рядом со складским районом. Я останавливаюсь посередине улицы, чтобы прочитать вывеску на стеклянной витрине. «Танцевальная Студия Мечты на Южной Стороне»

Так-так.

Пробую открыть дверь, и она поддается, я захожу и иду по красному коридору, по обе стороны на стенах висят фотографии различных танцевальных трупп в рамках. Когда я дохожу до конца, то обнаруживаю табличку, которая гласит, что здесь находится раздевалка, а другая указывает на танцевальный класс. Я следую второму указателю, оказавшись в следующем коридоре со стеклянными стенами по одну сторону. Студии А и В пустуют, но, когда я дохожу до студии С, я вижу единственного танцора, он растягивал ногу у окна.

Твою. Чертову. Мать.

Моя челюсть падает, когда я вижу Каллума в черных леггинсах, черных чешках и свободной такого же цвета майке, демонстрирующей все чернила на его теле. Какое-то время он уделяет разминке, он делает это неторопливо, расслабленно, а затем двигается, чтобы включить стереосистему. Отсюда мне не слышно музыку, но в какой-то момент я понимаю, что приклеилась носом к стеклу, кончики пальцев прижаты к прохладной поверхности, и Кэл начинает танцевать.

На что я, нахрен, смотрю прямо сейчас? В моей голове прокручиваются мысли, пока он делает серию впечатляющих вращений, а затем балансирует на одной ноге, задрав другую так высоко, что я невольно думаю о том, что если бы он захотел, то мог бы дотронуться до затылка при помощи носка. Каллум Парк… балерина?

Только мужчин, вроде как, не называют балеринами? Я буквально ничего не знаю о танцах, кроме основ, которые закладываются в обществе. Когда-то моя мама была одержима мыслью обо мне в качестве балерины, заставляла меня ходить на занятия, которые я возненавидела почти сразу. Но потом папа совершил самоубийство, и мы были слишком бедны, чтобы воплощать в жизнь каждое «я хочу» моей матери.

Стекло потеет от моего дыхания, пока Каллум заполнил обычный склад своим присутствием, словно сцену в Париже. Я не могу оторвать глаз от его двигающегося тела, меня словно парализовало. Я не могла бы отвернуться, даже если бы захотела.

Теперь это объясняет то, как он двигается. Он плывет по жизни, как будто он родился в воде. И это тело танцовщика… ну, оказалось, что и правда тело танцовщика.

Какой хороший фасад, думаю я, разглядывая его покрытую шрамами и татуировками кожу, его черные туфли из шелка возносят его на небеса, а затем на одном лишь дыхании приземляются. Я наблюдаю за мальчиками Хавок со второго класса и никогда не догадывалась ни о чем таком.

— Извините, — говорит маленькая девочка, улыбаясь, когда проходит мимо и открывает дверь в студию. Она одета в обыкновенный серый купальник и розовые балетки, и я догадываюсь, что она примерно одного возраста с Хизер. Каллум ни н секунду не перестает танцевать, но на его губах появляется улыбка, когда он указывает малышке на станок у окна, как бы говоря ей приступить к разминке.

Через пару минут зал заполонила целая дюжина маленьких детей, все они разминаются и готовятся к занятию. Каллум склонился над стереосистемой где-то с минуту, промокнул лоб белым полотенцем и вернулся к преподаванию.