Хаос времён года

«Ты не можешь что-то исправить, не признав сначала, что оно сломано. Прежде чем научишься исцелять боль, ты должен быть готов почувствовать ее…»

С трудом сдерживая рвущийся наружу крик, я ударяю кулаком по столу, едва не задев растение в горшке, и на пол сыплются ручки, папки и степлер.

Я не сломан и не сломлен. Со мной и с моей магией все в порядке. Мне просто нужно время, чтобы овладеть ею.

Прислонившись к столу, я сосредотачиваюсь на дыхании. Боль становится почти невыносимой. Теперь она стала неотъемлемой частью моей жизни. Сила может прийти только от боли – от победы над ней. Я сумею овладеть магией – всей, какая во мне есть.

Стиснув зубы в тщетной попытке подавить пульсацию в груди, хватаю косу и, выскочив из кабинета, шагаю к Перекрестью, постукивая заостренным кончиком посоха по полу. Стражи следуют за мной, и лезвие косы отражает настороженные выражения их лиц, когда за нами смыкаются двери лифта.

В кабине Йора и Марч опускают головы, отказываясь встречаться со мной взглядом в зеркальных стенах. Вместе с одеждой, которую Ликсу принесла в мои покои ранее, она сообщила новости, которые в обычных обстоятельствах привели бы к массовой Зачистке. Будь я в более мрачном настроении, приказал бы всем Стражам из южного крыла выстроиться в шеренгу для Исключения, но Кай и Джек сумели вывести из строя четверых из них, прежде чем исчезнуть в южном портале, и мне нужно, чтобы каждый дееспособный Страж в Обсерватории пребывал в моем распоряжении.

Мне больше нельзя ошибаться. Я не рискну недооценивать Джека и Кай, которые в этот самый момент, вероятно, бегут, как тараканы, по туннелям под моими ногами. Они не должны были заходить так далеко. Все порталы укомплектованы вооруженными Стражами, которым надлежало остановить и захватить Джека и Кай еще на входе. И все же одна из немногих работающих камер в южном крыле запечатлела их девяносто семь минут назад. И они были не одни.

Я не знаю, как Эмбер Чейз и Хулио Верано удалось проникнуть через порталы, но, черт подери, непременно выясню!

Двери лифта плавно открываются. Стражи следуют за мной на расстоянии, достаточно близком, чтобы я слышал их сердцебиение. Мы направляемся в катакомбы. Ведущие в камеры заключения туннели сужаются вокруг нас. Когда я прохожу мимо, пламя факела взвивается ввысь. Дверь камеры Флёр распахнута, и я пинком захлопываю ее. Громкое лязганье эхом отражается от стен, когда я прохожу дальше по коридору к темнице Чилла.

Камера наблюдения за моей спиной издает слабое попискивание, и, обернувшись, я замечаю, что объектив неуклюже двигается взад-вперед, как будто пультом дистанционного управления завладели чьи-то неумелые руки. Я впиваюсь взглядом в линзу, вытаскиваю из кармана телефон и набираю номер Центра Управления.

Отвечает Брэдвелл.

– Отключите все каналы замкнутого контура на телевизоре в моих покоях, – командую я и, убрав телефон обратно в карман, поворачиваюсь к темнице Чилла.

– Вставай, – рычу я в царящую внутри черноту, ощущая запах его немытого тела и застоявшегося дыхания. Хватаю со стены факел и швыряю между прутьями решетки. Он с шипением приземляется рядом с Чиллом, и тот отдергивает ногу, чтобы комбинезон не загорелся. – Я сказал, вставай!

Свет факела мерцает в глазах Чилла, когда он отбрасывает его от себя и медленно поднимается, приближая лицо к решетке. Это уже не тот робкий куратор, которого мы с Денвером однажды вытащили из столовой. Не тот жалкий неудачник, кто прятался за очками без стекол и использовал репутацию своего Времени года в качестве валюты для оплаты местечка за столом рядом с популярными ребятами. Глаза Чилла сверкают белым, его магия нарастает, как буря, ожидая шанса наброситься на меня и погрести под собой.

Он смотрит на мою повязку с явным отвращением.

– Где Флёр?

– Я здесь не для того, чтобы говорить о Флёр. Мы с тобой поболтаем о Поппи.

Он надолго задерживает дыхание, вырывающееся из ноздрей облачками пара.

– О Поппи?

– Ты расскажешь мне, как, черт возьми, ей и ее друзьям удалось проникнуть сюда.

Он сжимает пальцами прутья решетки.

– Она здесь?

– С Чейз, Верано и их куратором. И ты скажешь мне, как они сюда попали.

– Откуда мне знать? Я спал, когда ты и твои друзья выхватили меня из лей-линий. Хоть Поппи и остальные здесь, я не в их компании.

– Нет, но ты сыграл важную роль в планировании их побега отсюда, так что, держу пари, ключ к разгадке этой тайны заперт в твоем черепе, и если ты не расскажешь мне, как они сюда попали, я готов взломать его, просто чтобы посмотреть, что выйдет наружу.

Чилл отходит назад от решетки.

– Делай, что хочешь, придурок. Ни хрена я тебе не скажу.

Обернувшись через плечо, я приказываю Йоре открыть камеру. Чилл сопротивляется, когда Стражи вытаскивают его, и Йора надевает наручники ему на запястья, заведя руки за спину. Затем она пинками раздвигает ему ноги и приковывает каждую к решетке.

– Открой ему глаза, – рявкаю я, когда Чилл отворачивается.