Хаосовершенство

Кого он пытается разжалобить? Кого уговорить? Что он вообще тут делает? Выплескивает обиду?

И еще Лакри вспомнил, что должен. Взгляд Патриции… Тот же взгляд, что и тогда, в Москве.

«Я должен…

Стоят ли массовые жертвы спасения моего ребенка? Двадцать процентов населения… сколько это в миллиардах? Никто ничего не знает… А могу ли я предотвратить Апокалипсис?»

— Кстати, о ракетах, — хмуро произнес Лакри. — Нас штурмуют.

— Я знаю.

— Если они возьмут Станцию, вы лишитесь своего маленького предприятия.

— Нам нужно запустить Станцию, и тогда здесь останется только ее отражение.

— Не понимаю.

— И не должен, — отрезала Пэт. — Скажу проще: как только Станция заработает, все основные постройки окажутся в зоне действия защитного поля и станут недоступными для врагов. Войти внутрь можно будет только через Арку. А уж Арку Щеглов и Слоновски удержат. — Патриция усмехнулась: — Мы всё предусмотрели.

«Да уж, всё на свете».

С кем ты собираешься состязаться, Рус? Эти люди планировали постройку Станции за десятки, а может, и сотни лет до того, как ты появился на свет. Они искали помощников и делали их бессмертными. Они ждали рождения Избранной, а когда дождались, воспитали ее твердокаменным бойцом. Эти люди…

Да, напоминают зверей. Но Кирилл уже пожертвовал собой, и каждый, в случае необходимости, не задумываясь поступит так же.

У них есть цель, Рус, и они к ней идут. Творят историю, вытаскивают человечество из дерьма, в котором оно оказалось. Перезапускают, мать его, Вечное Колесо. Ангелы Смерти, дарующие Надежду. Безжалостные и беспощадные строители новой дороги…

— Ты можешь думать обо мне все, что хочешь, — продолжила Патриция. — Ты уже сделал все, что требовалось, и в твоем присутствии нет особой необходимости. Ну, разве что на случай непредвиденной ситуации. Я могла бы выбросить тебя со Станции, но я считаю тебя другом. И только поэтому наш с тобой разговор состоялся. — Пауза. — Мне жаль, что ты узнал обо всем так рано.

«Ей жаль! А может, ей и правда жаль. Она прет к своей цели, заставляя себя не думать ни о чем больше. Она хочет сделать то, для чего рождена. Ей жаль, но поступить иначе она не может…»

— В конструкции предусмотрен небольшой дефект, — хрипло произнес Лакри. — Чайке удалось посеять во мне сомнения, и я подстраховался… На тот случай, если… Одним словом, на этот самый случай.

— Если наша затея войдет в противоречие с твоим мировоззрением?

— Да, — рубанул Рус. — Конструкция неработоспособна.

— Значит, мы все умрем, — безразлично ответила Избранная. — У тебя есть немного времени, чтобы принять решение.

Патриция развернулась и направилась к двери в купольный зал.

А едва закрыла тяжелую дверь, услышала трель коммуникатора.

— Да.

— Я поговорил с Ганзой, — быстро произнес Мишенька. — Конструкция не требует изменений, Лакри пытался обмануть вас… гм… тебя.

Было бы удивительно, если бы Щеглов не слушал их разговор. Он ничего не упускает.

— Я знаю, что Рус врал мне.

— И что?

— Он мой друг. — Мишенька молчит. Мишенька ждет продолжения, и Патриция продолжила: — И ты мой друг.

И тоже умолкает.

«Ты ведь знаешь, что нужно сделать. Ты знаешь. И ты не станешь требовать приказа, потому что между друзьями так принято: не заставлять говорить больше, чем уже сказано. Ты сам знаешь, что нужно сделать. И ты видишь, как мне тяжело, ученик Мертвого, духовный сын самого беспощадного на Земле человека. Ты все видишь, все понимаешь и знаешь, что сейчас твое время».

— За господином Лакри следят мои люди. Если он попытается внести в конструкцию изменения, его убьют…

Пэт молча отключила коммуникатор.

— Первая волна десанта уничтожена на семьдесят процентов, — доложил Бодуань, глядя на взирающего с экрана Председателя. — Потеряно больше половины истребителей.

— Много.

— Мы прогнозировали высокие потери, а потому отправляли вертолеты полупустыми. В настоящее время к объекту приближается вторая волна, основная.

— Что русские? — осведомился глава государства.

— Они пригодились. — Адмирал позволил себе едва заметную усмешку. — Они начали наземное наступление и приняли на себя первый удар. Без их участия наши потери были бы еще больше.

— Хорошо.

Вмешательство русского правительства, которое ни с того ни с сего решило поучаствовать в дележе Станции, поначалу возмутило мировых лидеров. Но доклады военных успокаивали: пусть лезут на пулеметы, раз так хочется, лишнее мясо не помешает.

— То есть все развивается согласно плану «Северный орел»? — подытожил Председатель.

— К сожалению, не совсем так. — Бодуань выдал мрачный взгляд и покачал головой. — Мы уничтожили авиацию противника, все оборонительные рубежи и стационарные батареи ПВО. Однако внутри Станции развернуты мобильные комплексы, и они продолжают наносить удары по нашим вертолетам.

— Это проблема?

— Мы вынуждены высаживать десант за пределами Станции.

— Вы только что сказали, что разбомбили рубежи.

— Те, о которых знали, — уточнил адмирал. — Как выяснилось, все внешние здания основного комплекса представляют собой единую оборонительную сеть.

— Нас обманули?