Хаосовершенство

Темные переулки Кайфограда прекрасно подходили для неблаговидных дел — в них старались не заглядывать, чтобы не увидеть лишнего. Грязно, конечно, поскольку именно сюда добропорядочные кайфоградцы выливали помои, но Го надела высокие ботинки, которые утром вычистит денщик. А если не отчистит, то не жалко и выбросить. Выйдя на улицу имени господина министра Смаилова, названную так по настоянию родного племянника министра, мэра Кайфограда Рафика Татдеева, Эмира направилась в расположенный двумя домами выше клуб «Кирпич».

Двое парней, сопровождавших Го в путешествии, остались в общем зале, уселись за столик, заказали по пиву и слегка расслабились. «Кирпич» контролировали спецназовцы Министерства энергетических установок, с ОКР они дружили, а потому клуб считался относительно безопасным.

Майор же вошла в пластиковую дверь с гордой надписью «VIP» и оказалась в просторном и прокуренном помещении, в центре которого возвышался стол для русского бильярда, по общему мнению — лучший в Кайфограде.

— Привет, Дима!

Устанавливающий пирамиду шаров крепыш поднял голову и улыбнулся.

— Привет, Эмира! Сыграем?

— На пиво?

— Давай уж на коньяк.

— Ну, давай. — Эмира взяла кий и мел. — Тренировался?

— А как же. — Дима разбил шары. — Сегодня тебе придется нелегко.

— Посмотрим.

Все выглядело предельно естественно: майор Го зашла проведать приятеля, полковника Подушкина — примерно раз в неделю они, ко взаимному удовольствию, гоняли шары на лучшем бильярдном столе Кайфограда. Иногда вдвоем, иногда в компании других мастеров.

— Третьего в боковую «свояком». — Эмира выполнила удар. — Готовь деньги, Дима.

Ошиблась.

— Не будем торопиться. — Полковник тут же смазал шар и выругался. — Не болтай под руку!

— На сколько партий рассчитываешь?

— Как обычно — три.

— Договорились. Сказать, какой коньяк я люблю?

— Я знаю.

Эмира улыбнулась.

С Димой Подушкиным, главой кайфоградского управления Федеральной службы охраны стратегических объектов при Министерстве энергетических установок, они познакомились полтора года назад, когда, собственно, это самое управление и появилось возле полигона № 13. Появилось скромно: сам Дима да десяток бойцов. Они даже базу себе отдельную не построили, разместились в принадлежащем клану «Кирпиче» и просто обозначили присутствие «установщиков». Министр энергетических установок господин Григрайс любил быть в курсе дела, однако человеком слыл осторожным и без нужды не нарывался. Он контролировал продажу электричества с полутора десятков атомных электростанций, считался «крепким хозяйственником» — его станции обслуживали специалисты «МосТех», был вполне доволен жизнью и людей своих послал в Кайфоград исключительно из любопытства. Подушкин ситуацию понимал и хлопот Эмире не доставлял никаких, а после того как год назад ОКР помогло Григрайсу отбить активы, на которые полезло Министерство промышленных энергетических устройств, контролирующее вторую половину ядерных станций России, Подушкин и вовсе стал считаться союзником Го.

— Красивый удар, — оценил Дима, проводив взглядом закатившийся в лузу шар.

Дуплет действительно получился славным.

— Я и лучше могу.

— Знаю. — Подушкин взял в руки мел и негромко произнес: — Ходят слухи, что на тебя точат зуб ребята из южного МВД.

На Эмиру Дима не смотрел.

— За что?

Следующий удар Го не удался — шар застрял в губках.

— Пару недель назад ты их из дерьма не вытащила, на весь Кайфоград опозорила, а южане к таким вещам чуткие. Родоплеменная гордость и все такое прочее. Говорят, слух до самого их министра дошел, и тот изволил ржать.

Подушкин загнал подставленный шар и попытался сыграть следующий триплетом. Без успеха.

— Я и думать о них забыла, — честно ответила Эмира, припоминая увязший в зловонной луже «Мерседес».

— Они машину продали и неделю на улицу не высовывались. Теперь катаются на каком-то внедорожнике.

— Значит, чему-то научились.

— Судя по тому, что они болтают, научились исключительно этому, — хмуро произнес Дима.

— Или у них есть основания для подобного поведения.

Эмира ударила с оттяжкой, но ошиблась, шар в лузу не пошел. Выпрямилась и стала внимательно изучать стол, однако ее мысли были далеки от игры.

Если наглые слова южан долетели даже до Подушкина, значит, обгаженные бойцы говорили о своей нелюбви к Эмире очень громко и очень часто, что весьма странно. Го прекрасно понимала, что не является любимицей кайфоградских «крутых», работа у нее такая — не позволять им борзеть, какая уж тут любовь? Однако до сих пор никто из них публично что-то обещать майору не рисковал, потому как Эмира представляла ОКР, а ОКР получил контроль над Кайфоградом указом самого президента. К тому же Эмира уже закопала в Вонючке не меньше десятка слишком наглых «крутых». Такой вот расклад.

— Если слухи дошли до тебя, значит, скоро они дойдут и до меня. А если они дойдут до меня, я их убью, — спокойно произнесла Эмира.

— Вот поэтому я тебя и люблю, — усмехнулся Подушкин. — Потрясающий оптимизм.

— Ты для этого меня позвал? Предупредить о южанах?

— Девятый прекрасен для триплета, — спокойно откликнулся Дима. — Покажешь?