Харальд Поттер. Огнём и сталью (СИ)

…За первой фразой будет вторая. Ещё одна. И ещё. Пока она не поймёт, что начинает ждать новой встречи и нового обмена немногочисленными фразами с жутковатым слизеринцем. А потом она впервые попробует с ним просто поговорить…

С ним было легко. С ним было интересно. С ним не нужно было носить маски, лезть в чужую душу или открывать свою.

Многие сторонились его, считая злым и жестоким. А он не был ни тем, ни другим – он просто был. Одинокий волк, который не принял стаю. Когда-нибудь в будущем он, возможно, изменится… Скорее всего изменится. И, скорее всего, к худшему.

У неё было всё с самого рождения, он с самого рождения терял то немногое, что имел. Перед ней после школы были открыты любые дороги, для него недоступны были почти все, даже несмотря на блестящие знания и оценки.

Почему? Ответ один – грязная кровь. Не обретённый, за которого уцепится любой знатный род, а мерзкий гибрид почти что двух разных видов…

Ей – восторги учителей знаниям и успехам, уважение других чистокровных, которое её род зарабатывал веками.

Ему – презрение за хоть аккуратно, но заштопанную старую мантию, и род, который растерял всё, включая собственную честь. Его били в прямом и переносном смысле – он отвечал. Всегда отвечал ударом на удар. Когда явным, когда исподтишка, оправдывая собственную факультетскую принадлежность. И он всё больше и больше озлоблялся, а она впервые не знала, что делать, ведь в верных друзьях-книгах не находилось ответа на вопрос "Что делать?". Не находился ответ, и перед её единственным другом всё чётче появлялась единственная дорога, по которой он только и мог пойти после школы.

По тёмной дороге.

– Ты мог убить его, – тихий шёпот, не громче шелеста страниц. Лишь бы не нарушить тишину библиотеки.

– Конечно мог. Но не убил. Потому что не захотел. И он всего лишь переломал ноги, пока катился по лестнице.

– Что ты такое говоришь! – теперь она умеет кричать шёпотом.

– Правду. И я всё больше и больше ненавижу правду. Люди считают правдой только то, что им выгодно. Так что она никому не нужна, ведь ложь намного удобнее.

Он умел улыбаться. Редко и не слишком приятно, но искренне. Где теперь его улыбка? Сколько миль или лет теперь до неё?

– Зачем ты так? Всё будет хорошо…

– Опять ложь. Ничего уже не будет хорошо, ничего…

А ведь он прав – правда действительно слишком неудобна…

Всё будет хорошо… Но даже она сама не верит в то, что говорит. Здесь в замке уютно и безопасно, а в мире властвует зло. Это даже не нужно знать – это можно просто почувствовать. Не хочется смеяться, не хочется шутить – лишь бы только это зло исчезло…

Там, за проливом, поднимает голову сила столь же необоримая, сколько и злая. Лорд Тьмы помнит, где он потерпел первое своё поражение. Кто-то думает, что с ним можно договориться…

Чушь.

Лорд Тьмы ничего не забыл, а значит боевые корабли с чёрными магами, носящими на воротнике две руны, уже близко.

– Скажи, ты боишься войны?

– Нет, конечно!

Снова ложь.

– Лорд Тьмы никогда не сможет победить нас. И уж точно никогда не сможет захватить или уничтожить Хогвартс.

Ты веришь в это? Ты веришь себе?

Взгляд ярко-изумрудных глаз, казалось, добирается до самых глубин души. Но в нём нет злобы или ненависти… Пока нет?.. Зато там есть обречённость гонимого лесного зверя и тусклые сполохи отчаянья. Выбор ещё есть, но на самом деле выбора уже нет.

– Наивная гриффиндорка…

Он смеётся, но в его голосе нет счастья – одна лишь только горечь.

– Когда-то… Когда-то мне говорили, что Хогвартс – это самое безопасное место в Британии. Что это – лучшая в мире школа волшебства… А на деле тебя тут безнаказанно могут обозвать недочеловеком. На каждом шагу напоминая, что у кого-то есть всё, а у кого-то ничего. И что это именно так всё и должно быть. И кто всё это говорит? Ладно бы действительно настоящие аристократы, вроде тебя… Так нет же – это говорят полукровки вроде меня!

– Не слушай их! Пожалуйста, не слушай! Они…

– Они – большинство. Они – большинство вашего мира.

– Нашего.

– Вашего.

– И твоего тоже.

– Нет, не моего. Не моего… Он так и не стал моим.

– Слушай, но ведь ты же не можешь просто так сдаться? Так ведь нельзя! Нужно бороться!

– С кем? С целым миром? Не смеши меня…

– А хоть бы и с целым миром!..

Его улыбка кажется чужой. Но она всё-таки его прежняя улыбка, хотя он и почти разучился улыбаться.

– Узнаю бунтарский дух Гриффиндора…

– А я не узнаю рациональный и хитроумный дух Слизерина! Как можно из-за каких-то отдельных негодяев разочаровываться во всех?

– Никак не можно. Потому что нельзя разочароваться в том, чего никогда не уважал. Мне пообещали сказку, а на самом деле просто переложили в другую канаву с грязью.

– Так нельзя.

– Что нельзя?

– Всё нельзя! Так говорить! Так думать…

– А иначе никак, потому что по одну сторону – я, а по другую – целый мир.

– Мир можно изменить.

– Мир нельзя изменить, наивная гриффиндорка. Его можно лишь уничтожить… Такова судьба.

– Судьба – отличное оправдание для собственной глупости. Но ты ведь не глупец. Измени свою судьбу, Волдеморт!

– Я придумал себе титул, но даже я никогда не буду властен над судьбой. Я – не лорд судеб, Минерва.

***