Харка — сын вождя

Слова Чернокожего Курчавого заставили Харку о многом призадуматься. Кроме того, он понял, что Курчавый, к которому он так привязался, никогда не будет его союзником против жреца. Против жреца? Когда Харка осознал эту мысль, он и сам испугался: как же далеко он зашел! Знал бы об этом Хавандшита! Что бы произошло, если б его дух разгадал мысли Харки?

Харка встал. Поднялся и Курчавый. Мальчики направились домой. О поисках следов они и не вспомнили.

Харка всю дорогу был погружен в раздумье. Курчавый тоже молча ехал за ним. Но когда они приблизились к стойбищу, никто бы не смог заметить, что их дружба дала трещину.

Харка, Курчавый и Харбстена оставались неразлучными, как три листика клевера. Они участвовали во всех играх и состязаниях Молодых Собак. Это, кажется, было не по нутру Шонке.

Шонка не стал помощником Хавандшиты, он вернулся в типи Матотаупы, но пребывание его со жрецом не прошло без следа: теперь юноша расхаживал по лагерю с таким независимым видом, что Харка даже и не пытался заговаривать с ним. Видимо, назрело время встретиться им еще раз на узкой дорожке…

Красные Перья готовились к состязаниям на мустангах.

Шонка не принадлежал к этому союзу, хотя был не младше

Четана. Харка был слишком юн, чтобы состязаться с

Красными Перьями. Однако Шонка вдруг проявил неожиданную заботу о мальчике, живущем с ним в одной типи.

Утром, когда должны были состояться состязания, Шонка подошел к Четану. Харка стоял неподалеку.

– Четан, ты всегда был лучшим другом Харки, – начал

Шонка, и Харка отлично слышал его слова. – Почему ты больше не заботишься о нем? Разве это правильно, что он все время с Курчавым, от которого нечему научиться, кроме глупостей.

Четан осмотрел с головы до ног стоящего перед ним парня.

– Мне кажется, ты не очень умно говоришь, Шонка, –

ответил он, хотя и сам видел, что Харка стал редко бывать с ним, – но для этого были основания: Харка стал учителем

Курчавого.

– Ну, смотри, это твое дело, – сказал Шонка. – Но сегодня Харка мог бы снова быть вместе с нами, взрослыми.

Почему он не участвует в скачках?

– Он видел всего двенадцать зим.

– Но у него хороший конь.

– Да, хороший. А тебя Харка просил со мной говорить?

– Нет, Харка со мной не разговаривает. Он меня не переносит. Он слишком упрям. Но я думаю, что было бы хорошо принять и ему участие в состязаниях. Я слышал, что ему скоро предстоит стать руководителем союза

Красных Перьев.

– Да, это так. А будет ли он участвовать в скачках, мы решим… – Четан повернулся и отошел.

Шонка сделал вид, что только теперь заметил Харку.

– А ты здесь! Ты что же, подслушиваешь?

– Что значит подслушиваешь? Тот, кто не видел, что я стою здесь, должно быть, слепой.

– Это, может быть, я слепой?!

– Кое в чем – да. – И Харка ушел.

Четан нагнал Харку и сказал ему, что Красные Перья хотят, чтобы он принял участие в скачках. Раньше Харка был бы очень обрадован подобным известием, но сейчас он даже слышать не хотел об этом.

– Это Красные Перья не сами решили. Они послушались Шонку, как женщины.

– Ну что ж, – попробуй потягаться с женщинами, –

улыбнулся Четан, – иди веди своего коня.

Харка задумался.

– Ну хорошо. Я приду.

Место, выбранное для состязаний, было совсем не то, где скакали недавно Молодые Собаки. Последняя треть пути лежала на песчаном холме, круто обрывающемся в сторону финиша. Судьями были два воина, и один из них –

Старая Антилопа.

Все собрались на берегу ручья. Последним появился

Шонка. На своем трехлетнем рыжем коне он оказался недалеко от Харки. В руках у наездников были ременные плетки, вся одежда, как и во время охоты на бизонов, состояла только из пояса.

Лошади от нетерпения танцевали на месте. По свистку

Старой Антилопы пятнадцать всадников понеслись галопом.

Все старались поскорее преодолеть ровный участок и устремились к наиболее удобному подъему на холм.

Подъем был неширок, и тут неизбежно могли произойти столкновения. Харка заранее подумал об этом и решил воспользоваться более крутым, но свободным участком склона, рассчитывая, что несомненно скоро наверстает потерянное время.

Серый шел легко и свободно. Харка прильнул к шее коня. Он испытывал удовольствие, которое невольно получает всадник от скачки на хорошем коне, и тут он заметил, что еще один всадник тоже выбрал эту дорогу –

Шонка. Голова к голове шли Рыжий Шонки и Серый Харки

– молодые жеребцы одинаковой выучки. Зрители подзадоривали их криками, кое-кто из всадников тоже закричал.

Но и Харка, и Шонка молчали. Все их внимание было приковано к коням и дороге. Ноздри мустангов раздувались, головы вытянулись вперед, зубы слегка оскалены.

Всадники ослабили поводья и управляли шенкелями.

– Хи-йе, хи-йе!. – кричали зрители все громче и азартнее.

И вот оба всадника у песчаного холма. Их мустанги, почти не убавляя скорости, поднимались по склону, а другие юноши еще только приближались к холму. Только конь Четана выдерживал темп, взятый Харкой и Шонкой. У

Харки не было времени следить за Четаном и за остальными всадниками, он хотел первым быть на вершине и спокойно спуститься по крутому склону.