Харли Мерлин и похищенные волшебники

— Боюсь, что нет, — ответил я. — Это было некоторое время назад, но я просматривала один из темных гримуаров с Гарреттом, и я полностью отключилась. Я начала читать его вслух, и ему пришлось остановить меня, прежде чем я сделала что-то ужасное. Я не знаю, имеет ли это какое-то отношение к моей склонности к темноте, или это что-то еще, но гримуары, кажется, имеют этот странный эффект на меня. Тем не менее, на этот раз он был еще более интенсивным. В прошлый раз Гарретт смог вытащить меня из этого, но один из моих родителей схватил меня и не отпускал.

— Ты должна была сказать мне об этом.

— Я знаю. Извини. Я даже не думала об этом.

Она пожала плечами.

— Ну, ничего страшного. Я думаю, что чтение Гримуара, который был создан кем-то, с кем ты связан, отличается от чтения обычного. Это всегда будет более интенсивным, — небрежно ответила она. — Хотя мне было интересно, как тебе удалось прочитать заклинание и заставить его работать. Гримуар твоих родителей так и не был закончен, а значит, ты не должна была этого делать. Это меня беспокоит.

Я нахмурилась.

— Ты думаешь, это как-то связано с тем, что я их ребенок?

— Я думаю, это как-то связано с твоей родословной, есть что-то такое, что позволяет тебе читать это заклинание, не дожидаясь окончания. Во всяком случае, такова моя теория. Может быть, это как защита, способ продолжения Гримуара, даже если создатель умирает. Или создатели, в данном случае. Я спрошу об этом маму на собрании. Она эксперт в таких вещах. Если кто и знает, почему ты можешь сделать то, что только что сделала, так это она.

— Это было бы здорово. — Чем больше я узнаю об этом Гримуаре и о моей связи с ним, тем лучше. Мой мозг лихорадочно работал с тех пор, как мы покинули специальную комнату для коллекций, и мои воспоминания начали возвращаться, кусочек за кусочком. Прикосновение к Гримуару моих родителей в первый раз было потусторонним опытом. Даже сейчас я изо всех сил старалась облечь это в слова или ясно обдумать. Это было похоже на то, как будто вся сила моих сил взывала к книге и пыталась пробиться через подавитель Демпси, чтобы добраться до содержимого внутри, узнав что-то в нем.

Я не осмеливалась говорить об этом вслух, боясь беспокоить Сантану, но я начала задаваться вопросом, Может ли использование одного из заклинаний Гримуара моих родителей быть ключом к разрушению подавителя Демпси. Если бы я могла выполнить одно из них, возможно, оно было бы достаточно мощным, чтобы подтолкнуть меня к моим абсолютным пределам, разрушая подавитель в процессе. Я не была идиоткой; я знала, что выполнение такого заклинания было бы невероятно опасно, но если бы это могло освободить мои силы, тогда, возможно, это стоило огромного риска.

— Только не вздумай снова прятаться, ладно? — упрекнула Сантана. — Если ты снова захочешь сделать что-то безумное, ты придешь к одному из нас и скажешь нам. В девяти случаях из десяти мы поедем с тобой, и мы позаботимся о том, чтобы ты не причинила себе кучу неприятностей. Уэйд, возможно, и не готов к нарушению правил, но у тебя всегда есть я или Татьяна, чтобы обеспечить некоторую здоровенную поддержку. Астрид тоже, если она в хорошем настроении. В этой девочке есть бунтарская жилка, которая великолепна, когда выходит наружу.

— Ладно, больше никаких тайн, — пообещала я. — Я так долго действовала сама по себе, что не привыкла к людям, к которым могу обратиться за помощью.

Она улыбнулась.

— Я знаю, Ми Куате. Вот почему я здесь, чтобы продолжать говорить тебе.

Я усмехнулась, глядя на Сантану. Она продолжала удивлять меня. Из всех в КСД она была самым интересным человеком, с которым я сталкивалась. Имея в своем распоряжении наследие Катемако, она могла бы легко пройти через магическую жизнь, и все же она выбрала более трудный путь. Она пришла сюда, чтобы проложить свой собственный путь в этом мире. Я восхищалась неповиновением в людях. Кроме того, она была намного сильнее, чем показывала раньше. Я не очень хорошо помнила, что произошло, когда заклинание вышло из-под контроля, но я знала, что она сделала что-то грандиозное. Я чувствовала, что последствия этого все еще пульсируют во мне.

Мне повезло, что рядом со мной есть кто-то вроде тебя, Сантана. Голос разума, когда я перехожу черту. Рада, что ты пошла со мной.

— Ну что ж, теперь я у тебя в долгу, — сказала я. — Это самое меньшее, что я могу сделать после всего того дерьма, через которое тебе пришлось пройти.

— Честно говоря, я просто рада, что мы обе целы. Никаких одолжений не требуется.

— Ну же, должен же быть какой-то способ компенсировать почти сломанные позвонки. Назови его! — Я одарила ее улыбкой.

— Серьезно, мы в порядке. У меня нет привычки принимать одолжения. Там, откуда я родом, мы так не поступаем. Мы просто помогаем там, где нужно, и не просим ничего взамен.

Я скорчила печальное лицо.

— Пожалуйста, позволь мне загладить свою вину, Сантана. Я чувствую себя призером за то, что втянула тебя в это.

— Совсем идиотка? — Она усмехнулась.