Харон

— И что? — нахмурился Красный монах. — Тоже мне, нашёлся правоверный! Ещё и осуждает!.. О религиозных предпочтениях в культурном обществе спорить не принято, молодой человек.

Красный монах не на шутку разозлился и, кажется, от возмущения стал ещё более красным… В голове почему-то всплыло описание специализации Цербер: «возможно создание культа среди полуразумных тёмных НПС»… Не знал, что это касается и вполне соображающих существ типа Красного монаха. Интересно, что думает сам Стальной по поводу культа, в котором его превознесли до уровня божества?

Поглядев на стену из чёрного монолита я цокнул языком: до нашего здесь появления Красный монах рисовал десятиконечную звезду — символ гиганта. Рисовал кровью, запас которой находился в закреплённом у пояса горшочке. Видимо, рассказывать монаху о том, что произошло со Стальным тридцатью минутами ранее, не стоит, иначе вместо помощи мы подставимся под атаку агрессивного проводника, мстящего за своего «бога».

— Хорошо-хорошо, — перебил я возмущённого Красного монаха. — Молитесь кому хотите, что нам с Крысоловом-то делать? Он же ничего не помнит.

— Да ты что! Ничего не помнит? А то я, ****, не догадался! — саркастически всплеснул руками Красный монах, после чего добавил уже серьёзно. — С вами хоть раз говорил?

НПС внимательно посмотрел на Ультера. Баргол отвёл взгляд, будто беседа никак его не касалась.

— Пару раз слышали от него членораздельную речь. Создаётся ощущение, что психологический недуг иногда отступает, — заметил Амёба. — Ультер, вы можете нам что-нибудь сказать?

Но Ультер, поглядев на биолога, снова промолчал. Тогда Красный монах крякнул и потёр руки:

— Значит, обратимся к тяжёлой артиллерии.

— Что вы имеете в виду?

— Сейчас узнаете, — хищно улыбнулся НПС.

Сорок игроков столпились на узкой чёрной лестнице, пытаясь разглядеть, что же происходит там, в самом центре действа. А происходило там следующее: Красный монах, испачкав маленькие ладони кровью, нарисовал окружность диаметром в два метра, в которую мы поставили Ультера. Ультер с интересом посмотрел на игроков, но сопротивляться не стал, что серьёзно облегчило задачу: как-никак баргол — ментальный маг, и мне стоило бы больших трудов заблокировать его ментальное воздействие на толпу.

Красный монах уселся по-турецки прямо под нарисованной на стене десятиконечной звездой и начал шептать заклинания на неизвестном наречии.

В канале связи раздался озабоченный голос Паука:

— Ребята… Ребята прошу, не засоряйте канал связи!.. — загалдевшие было союзники притихли, тогда хирург обратился ко мне. — А магия сработает? Ты ведь Стального того… кхм, в общем, его божок в данный момент не в состоянии помочь.

— Не думаю, — ответил я после минутной паузы, — Стальной живее всех живых, пусть и находится в бессознательном состоянии. Да и не факт, что навыки Красного монаха завязаны на его «помощи».

В этот момент Красный монах вдруг замолчал и, щёлкнув испачканными кровью пальцами левой кисти, начал беспорядочно двигать руками, выстраивая в воздухе причудливые фигуры… В какой-то момент фигуры начали оставлять золотистый «след», зависающий прямо в воздухе и через мгновение отлетающий в сторону, чтобы освободить место для очередного символа. Различные положения кистей и пальцев, вероятно, изображало определённый магический знак или древнюю руну. Когда число таких вот золотистых «рун» достигло семнадцати, они облетели вокруг Ультера, выстраиваясь во второй круг, рваный и чуть меньший по размерам в сравнении с тем, что был нарисован на чёрном монолите.

Красный монах снова щёлкнул пальцами, шепча очередное заклинание, — и Ультер потерял сознание, глухо падая на землю. Амазонка дёрнулась, чтобы поймать баргола и не дать ему удариться головой, но Красный монах, даже не глядя на женщину, погрозил ей пальцем, мол, делать этого стоит.

Закончив чтение очередного заклинания, Красный монах поднялся на ноги и подошёл к лежащему в беспамятстве Ультеру.

— Сознание Крысолова открывает заблокированные фрагменты, — пояснил НПС. — Вскоре он должен вспомнить всё, что входит в рамки читаемого отрезка.

— Читаемый отрезок? — уточнил химик Эльф, всё это время внимательно слушающий НПС.

— Ну, это временной промежуток, который тёмная сущность способна сохранить в памяти. Для каждого конкретного существа отрезок свой. У Крысолова, к примеру, он составляет около двухсот лет. Всё, что случилось ранее, либо вовсе забывается, либо всплывает в сознании через образы… В данном случае по какой-то причине произошла ошибка и читаемый отрезок обнулился при переходе в новое тело.

— Какой-то психоанализ получается. Образы, заблокированные воспоминания… — усмехнулся Паук, оглядывая сопящего носом Ультера, чьи многочисленные руки изредка подёргивались, отчего баргол напоминал упавшее под сильным ветрам дерево.

— Что? — не понял Красный монах.

— Не берите в голову, — махнул рукой хирург. — Была у нас такая псевдонаука, всё сводила к детским травмам, половым органам и влечению к собственной матери…