Харон. На переломе эпох

— Так ваш знакомый для собаки Хозяин. А я предпочитаю обеспечивать себя сам. Кстати, раз уж об этом зашел разговор, давайте обсудим, что мне со складов Станции забрать надо. У меня вот, и папочка с накладными с собой.

Топы округлили глаза, а Димыч не удержался от восклицания.

— Харон! Ну, ты жук!

В разговор вмешался Валерий Иванович, одним движением и не глядя, подмахнув мне три листа накладной, чем поразил в самое сердце. Я же по старой привычке «проси вдвое», несколько завысил свои потребности. Босс, подписав, добавил.

— Помню, был такой разговор — и глянул на Пана — будете береговую ремслужбу поднимать?

Что тут скажешь? Впрочем, материалов подписали сильно больше нужного, можно и «поднять». Экспроприировать мастерскую «на нужды анклава» никто не собирался, пусть так и считают. Не буду карты Димычу путать. Ответил развернуто.

— И службу, и производство и даже сбыт наладим, если вы, наконец, определитесь с монетарной политикой анклава.

Босс хохотнул, закручивая колпачок на ручке, и изрек — Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. Договариваемся мы о единой валюте, в том числе с Крепостью. Скоро все наладим.

Руководителя поддержали топы, улыбками и утвердительными восклицаниями. Поговорили о деньгах в условиях, когда товара избыточно много и на первое место выходит стоимость труда человека. Тут рынок уже не определяет цену. Да и не определял он ее никогда, так как цену формировали ложью рекламы, а вовсе не «честной конкуренцией». «Брендовые» очки ценой в пару тысяч рублей делают на том же оборудовании и из тех же материалов, что очки «НоНейм» за сто рублей. Так что, давно уже нет такого понятия, как «рынок формирует цену».

Пока спорили о «животрепещущем», то есть о деньгах и кто будет их печатать — отлучился за будущим директором порта. Самое время его в кучку «топов» вводить. Вернувшись с Василичем привлек к себе внимание переливающих из пустого в порожнее спорщиков.

— Позвольте представить, начальник первого района Большого порта, и, надеюсь, наш начальник создающегося порта Сергей Васильевич. Проект порта в черновике он уже представлял, рекомендую руководству, ознакомится с ним в ближайшее время.

Последовала процедура представлений с короткими, общими фразами приветствий и вопросов. Василич влился к топам как тут и был, уже перешучиватся начал.

— А вот тут, позвольте не согласиться — прервал вопросы не представившегося мне топа по снабжению. — Порт нам нужен! И еще долго будет основным способом получения грузов. По земле ныне ездить опасно. На нем не экономить надо, а расширять, чтоб и морские суда принять мог. Вытянуть мол от берега на полкилометра и будут глубины уже пятнадцать метров, больше чем в порту Петербурга. Шестьдесят тысяч жителей это около ста тонн продовольствия и предметов первой необходимости ежедневно. Каждый день! Машинами возить будем, с ежедневным боем и потерями? Или проведем одну войсковую операцию, загрузим пять шесть тысяч тонн на судно, и будем обеспечены на год — два? А там глядишь, и аграрии урожаи на блага обменивать начнут.

Мне пытались возразить, что до шестидесяти тысяч населения нам еще далеко, но ведь и порт не завтра построим! И тут БоБо поинтересовался, что конкретно прямо сейчас может сделать порт.

— Порт уже делает! Корабли на рейде надо обслужить и разгрузить. Впрочем, как уже говорил, заслушаете на совещании доклад Сергея Васильевича и станут понятны перспективы. Еще раз акцентирую внимание! Блестящие перспективы! А прямо сейчас, предложил бы пустить вдоль побережья «галоши». Помните, туристов по каналам Петербурга на таких катают. Мореходность у них плохая, но как символ связи анклава, ежедневный проход «морского автобуса» будет полезен и безопасен. Кроме этого, предложил бы руководству начать премировать хорошо потрудившийся народ «безопасными морскими прогулками».

Теперь заспорили о судах. И чего спорить? Мы этих «галош», что покрупнее, и наиболее мореходны, можем несколько десятков притащить. Хватит на что угодно. Пока про все эти кораблики живые забыли — их можно таскать пачками, использовать или переоборудовать. Если весь городской пляж отходит под порт, и мы пригоняем туда дебаркадеры, с которых на галоши туристов грузят — выйдет первая, мелководная линия причала длиной в два километра. По километру с обеих сторон от мола. К этой линии и сотню «галош» легко поставим. А с внутренней стороны, еще сотню. Столько, правда, уже не наберем. Но есть еще катера, лодки, шлюпки, надувные камеры, бутылки с записками, словом, много чего водоплавающего можно собрать в «городе каналов. А дальше, в глубину залива, будет вторая линия причала, для средних кораблей. Еще дальше третья. Хорошо бы еще четвертую, но это уже далекая перспектива. Так что, нынешние руководители закладывают фундамент дальнейшего благосостояния города. На фундаменте не экономят.