Харон. На переломе эпох

Поднявшийся винтокрыл продемонстрировал нам с Катюхой экипаж из служивых, явных агрессивных намерений не проявляющих, но настойчиво указывающих на посадку. Все равно на ЭЛке от вертушки не уйти, есть смысл сделать, как просят.

Сесть в Пушкине можно куда угодно. Полоса два с половиной километра, рулежки по полкилометра, стоянки километра полтора — везде может сесть легкий самолетик. Прикинув, нацелился на семисотметровую пустую стоянку, что поперек взлетной полосы. Когда-то, в сороковых, это была ВПП аэродрома, теперь стоянка. Оттуда ближе всего до КДП идти будет.

Никто мне не мешал сесть, как нравится. Не скозлил, чем даже слегка возгордился — как-никак, третья посадка на колеса нового, для меня, самолета. Катюхе посадку не доверил, обещая, что по возвращению в воду гидропорта она ЭЛку плюхнет сама.

Сопроводивший нас на посадку вертолет отлетел к началу вертолетной стоянки и там сел, замедляя вращение винтов. От него в сторону диспетчерской побежали две фигурки. А оттуда, нам, катящимся на пробеге, навстречу выехал синий жигуленок, четверка. Поморгав фарами, развернулся и неторопливо поехал обратно, приглашая следовать за собой. Мог бы и на буксир взять! Я же вижу, какой он себе фаркоп отрастил!

Благополучно доехав до конца старого ВПП, свернули налево, к КДП, оставляя справа одну из вертолетных стоянок, а прямо — какую-то стройку.

Заглушив двигатель, прислушался к аэродрому. Тут стреляли. Много и даже порой истерично. Мнение об аэродроме сразу поменялось. Сверху казалось, он вальяжно самостоятельный — теперь кажется, что это смертельно раненный, проигрывающий борьбу за свою жизнь. Вот такие странные ассоциации вызвали длинные очереди и взрывы где-то в районе железнодорожной насыпи.

Из жигуленка вышла женщина, лет тридцати, безоружная, что бросилось в глаза в первую очередь. Мы же с Катюхой вылезли на хребет ЭЛке увешанные пистолетами, считая и ракетницу, подсумками и с Дикарями за спиной, чем вызвали удивление уже у встречающей стороны. Пусть удивляется — раз тут стреляют, то и не сдержать оборону могут, а нежить я предпочту отстреливать с оптикой на расстоянии. Плевать, что сейчас выгляжу «неполиткорректно». Я уже понял, что «БЕшки» мне не светят, а больше отсюда ничего не надо.

Женщина представилась Анной. Не любят женщины называть отчество и фамилию, до глубокой старости они все Маши да Наташи. Двое служивых представились как лейтенанты ФСБ, протягивая руки для пожатий и задумчиво косясь на наше вооружение. Не заставляя задавать вопросы, кратко изложил, что мы из Ломоносовского анклава, точнее, с аэропорта Станции. Предъявил «корочки». Полет ознакомительный, заправлять нас не надо, и пальцем обратный курс показывать не обязательно, сами найдем.

Анна пригласила всех «к себе» в диспетчерскую, где я удивился второй раз. Большие помещения, пульты, станции слежения и все это без людей. Во всей диспетчерской присутствовала только «Наташа», коротко представившаяся, и опять одевшая наушники, делая вид, что наш разговор ее абсолютно не интересует.

Меня долго пытали, чем дышит анклав, и какие порядки. Включил в мозгах заученную «кричалку», тарабаня про «птичку и вкусное». Сам осматривал КДП и мрачнел все больше. С экранов дальней развертки пыль уже несколько недель не стирали. «Диспетчер Анна», как подметил в процессе беседы, летной терминологией не владеет. И главное! Три четверти оборудования выключено.

Прервал «кричалку» и предложил рассказать о положении дел на аэродроме. Служивые, видимо по профессиональной привычке, попытались отделаться парой фраз и опять вернутся к расспросам. Но остановил их интерес жестом — Вы уж нас простите, но подробности рассказывать некогда. Судя по интенсивности, с которой стреляют у вас по периметру, в любой момент нежить прорвется, и я хочу к этому моменту быть в воздухе. Мы уже во многих выживших сообществах побывали, вам рассказал даже больше, чем им. О себе вы рассказывать не хотите, на сим позвольте откланяться.

Лейтенант постарше спокойно ответил — Никто вас не держит, можете лететь. А нежить не прорвется. Не первый день ее держим.

— Что, же. Удачи вам, и бесконечных патронов. Даже не буду спрашивать, от кого вы так прячетесь, что даже по радио молчите.

Уже идя с Катюхой на выход услышал долгожданное — Подождите минутку. А что вы имели ввиду, говоря про…. — Вот ведь странно, психологический прием тысячу лет назад придуман, и все равно работает. Вот теперь поговорим!