Харон. На переломе эпох

Вот тут Димыч и выдал немеркнущую речь «Куркули!», в которой развернуто обрисовал практически мой пессимистический вариант, разве что пока без рабства, упомянул про нежелании решать вопросы силой, иначе три десятка Крокодилов за минуту оставят «потерявших берега» руководителей и без кораблей и без нефтебазы. Но ответственность за все будущие проблемы и трения Ломоносовский анклав возлагает на Высоцк, в том числе и на каждого жителя острова. Если вы, как стадо травоядных, идете за пастухами на бойню, то не обижайтесь потом на мясокомбинат.

На этом спорном сравнении Пан речь завершил и с рыком «Да что им объяснять!!!» полез в «багажник». Я трагическим жестом развел руки и парой тройкой предложений развил идеи Димыча проведя исторические параллели с Тортугой и Карибской вольницей.

Уже пропустив в кабину Катюху с Мишей, посмотрел на толпу. Такие разные люди и такие одинаковые выражения лиц. С превалирующей мыслью «я человек маленький, что я могу сделать?!». Решил вместо точки поставить в разговоре многоточие. Вытащил ракетницу, под примолкший гул толпы. Вытянул из нее «мясорубку» и вставил обычный сигнальный патрон красного огня. Других не было. Защелкнул ствол, умышленно громко лязгнув, привлекая к себе максимум внимания толпы — В анклаве мой позывной Харон. Я собираю души, как и вы, заблудившиеся в новом мире. Не одну тысячу уже собрал. Видел я и благодарность и ханжество, видел геройство и скупость. Все было, и все прошло. С этой ракетницы я упокоил первую для себя нежить в новой эпохе. Она как талисман, помогает мне выжить и собирать людей. Я оставлю ее вам. Сейчас мы полетим с разведкой в Выборг, а вы идите и спросите у своих начальников, как дальше жить будете. Если вам потребуется перевозчик душ Харон, то на обратном пути я облечу остров и буду ждать взлетевшей ракеты. Тогда я спущусь за своей ракетницей, и мы начнем переселение тех, кто захочет уйти. Если не дождусь сигнала, то я уйду. И вернусь сюда, может, через год, может, больше. Не знаю, когда вы переругаетесь со всем миром. Но переругаетесь обязательно, об этом история человечества кричит из глубин веков, но никто ее не слушает. Вот тогда, где-то на руинах сгоревшей нефтебазы или на развалинах домов, я подберу свою ракетницу. Все же она мой талисман и оставлять ее у вас навсегда не буду.

Спустился по хребту гидроплана к слипу и вручил ракетницу намеченному еще в начале речи дядьке. Вроде, правильный дядька, с правильными реакциями на мои слова. Ракетницу жаль, она действительно как талисман стала. Но ведь и выгореть может!

Поднимаясь обратно в самолет, закончил банальным — На сим позвольте откланяться.

Взвывшие винты закрутили водяную взвесь, обдувая толпу, так и не расходящуюся со слипа. Умышленно взлетали на юг, чтоб развернутся и еще раз пройти над собравшимися. Толпа оказалась изрядной, чего с воды видно не было, и сейчас она бурлила, как карбид в воде. Еще бы кто спичку к ней поднес бы….

Летели к Выборгу в молчании. Сверху к нам «на хвост» упал Корвет, радостно вдыхая не такую разряженную, как на высоте, атмосферу. Димыч неотрывно смотрел в боковое окно, будто разглядев нечто важное в отблескивающих водах залива. Катюха напряженно следила за самолетом, а Михаил уже дремал. Вот и слетали «к сослуживцам».

Над Выборгом ожила рация, опять требуя представиться. Пощелкал тумблерами СПУ, перекинув связь на Димыча, он им пусть представляется, или посылает, мне Евклидово. Между тем под крылом мелькнул Замковый остров служащий хорошим ориентиром. Пологим правым виражем пошли над центром города, осматривая его с полукилометровой высоты.

По городу прошли «мор и глад». Много пятен пожарищ, много отблескивает битого стекла. И совсем нет движения. Разве что Зубастик какой перебежит из тени в тень. Центр города, похоже, мертв — несмотря на все заверения бригад, которые тут власть делили.

Прошли над Радужной бухтой, оставив по левому борту погранчасть Димыча. Пан проводил мертвую неподвижность места службы долгим взглядом. Затем пошли над железной дорогой, и над промзоной «Лазаревка» повернули к Закрытой бухте, завершая облет.

Меня интересовала бухта Ховенлахти, которая будет следом за Закрытой бухтой у нас по курсу. Там, на берегу, лежал Выборгский судостроительный завод с кораблями и корабликами, приткнувшимися к пристаням. В ста метрах от причала стояли круглые топливные танки склада ГСМ Министерства обороны, а рядом со складом, буквально стена к стене, стоит Выборгская нефтебаза. Вот мне и стало интересно, как это все добро поделили хозяйничавшие в городе «слуги народа».

Пролетев над причалом Выборгского судостроительного, заложил правый, довольно крутой вираж, пройдя над Интендантской горой и с нового ракурса рассматривая нефтебазу с хранилищем. Завершил вираж и пошел на второй, плавно опускаясь пониже.