Харон. На переломе эпох

Ким бежал, не оглядываясь, и не отстреливаясь, подгоняя отстающих. Похоже, патроны у него вышли все. А через площадь автостоянки, заваленной упокоенными телами, накатывала толпа как в час пик метрополитена. Буквально, плечо к плечу. Тут и КПВТ не справится. Разве что с охлаждением ствола и бесконечным боеприпасом.

— Отваливай — крикнул Катюхе, сбегая буквально по головам и по припасам к рампе. Чуть не навернулся в воду, и еще какая-то скотина отпихнула. Плохая была идея, эта «спасательная операция».

Сбросил петлю с тумбы под бурление водомета парома. Скинул с плеча Суоми и встал в позу «стрельба стоя», пропуская мимо пробегающий народ. Последними пробежали трое — Ким с еще одним молодым человеком практически несли женщину средних лет. За ними все пространство занимали наиболее шустрые мертвяки, а еще дальше — толпа.

Запрыгнул последним на отходящую от берега рампу. Пара особо разогнавшихся мертвяков собралась запрыгнуть следом. На пароме этот фрагмент спасения сопровождал истошный людской визг и ор. Надеялся, что мертвяков снесет децибелами, но даже на это толпе сил не хватило. Пришлось длинной очередью автомата нарушить гастрономические планы нежити. Одного упокоил, случайно, а второй упал на бок и, прокатившись по причалу, свалился в воду. Добил барабан в подбегающую нежить. Все теперь и я пустой, но вроде ушли. Надо перезаряжать кучу оружия.

За спиной стихал визг от ужаса и начинался визг требовательный. Начал проталкиваться к надстройке, дабы подняться на мостик и произнести ту самую «речь». Со всех сторон кричали «спасенные». Требовали еще кого-то спасать, о ком-то узнавать, что-то делать. Слезы детей, кстати, упоминались. Без них ныне ни один демагог не обходится. Радовало, что за руки уже хватать не рисковали. Откуда им знать, что у меня только ракетница заряженной осталась.

Пока поднимался на мостик, спихнул вниз и сунул под нос воняющий порохом ствол Суоми, полезшей следом тетке. Мне тут только очередных замполитов-ораторов недоставало. Закружилась голова, постоял, приходя в себя. Много бегал, много адреналина, мало спал. Так и кони откинуть можно. И будет опять «сильные и смелые головы сложили в поле». А крикливые, будут воспитывать следующее поколение. Обидно. Встряхнулся и продолжил восхождение.

Толпа на маленькой палубе парома казалась многотысячной.

— Шестьдесят четыре человека — шепнула супруга, заметив мой изучающий взгляд — детей нет, пожилых мало, гонористых много. Набрал в грудь побольше воздуха.

— Слушать всем! — подождал снижения шума, но не дождался. — Мы частное судно, не спасатели и не вояки. Все претензии будете предъявлять либо властям, по месту нашего базирования, либо мертвякам в городе, куда желающих выгружу в любой момент. Спасательные экспедиции можете организовывать сразу, как мы дойдем до ЛАЭС, где наша база. Можете прямо сейчас идти спасать детей, бабушек и котов своими силами, я помогу сойти на берег. Оружия не дам, так как нет лишнего. Даже багор у нас только один. Можете подать на меня в суд, когда придем на базу. Можете очернить меня, бесчувственного, в прессе, когда выгрузитесь. Но если и дальше будете орать и требовать, я выброшу этих крикунов ЗА БОРТ!

Уровень криков снизился, но не сильно. Спускался вниз окончательно озлобившийся. Свободу слова, они требуют — а отвечать за каждое слово жизнью и здоровьем не хотят. Внизу отпихнутая тетка-оратор собрала вокруг себя толпу «адвокатов» и попыталась наорать на меня за негуманное обращение. Это она про подстреленных, что ли? Их перевязали? Ну, а остальное на базе. В том числе обвинение их как зачинщиков беспорядка. Кстати, вы, дамочка, пойдете по этому же обвинению если прямо сейчас не оставите свою демагогию. А то развелось работников языком! Ни одного гвоздя вбить не могут, а рассуждают про обустройство «нашего дома».

Но тетка не заткнулась. Наоборот, начала напоминать Новодворскую, только повизгивающую вместо картавости. Послушал ее, глядя на облака и насторожившись зачихавшим ходовым дизелем. Грязную мы солярку, похоже, закачали. Поманил тетку за собой, будто на приватный разговор. И эта дурра пошла. Вот чем они мою речь слушали?

Дойдя до лееров, посмотрел, как волны разбегаются от туповатого носа парома. Хорошо, что волна не высокая. Столько народу, это еще шесть тонн сверху, к уже нахапанному. Будь волна больше — пришлось бы что-то из поклажи сбрасывать за борт. А так, обойдемся пока одной теткой. Прихватил ее за одежду на груди обеими руками — Я вас предупреждал? Вот и иди жаловаться.

Выбросил тетку совершенно без эмоций. Будто кранец за борт сбросил. Повернулся к онемевшей толпе. Глянул на эти трусливые, ничего не понимающие лица и пошел к дизелю. Там отсек хоть и небольшой, но можно будет сесть на пол, прислонится к теплой станине и спокойно набивать магазины патронами. Вдруг у моей пары «спасателей» очередная гуманная идея прорежется.