Харон. На переломе эпох

Уже уходя в надстройку, увидел, как Мангуст сманеврировал и теперь вылавливает идиотку из воды. Ну и ладно, будет два идиота на Мангусте. Совет им да любовь. А у меня барабан в Суоми пуст, и Дикарь не кормленный, не упоминаю даже, что все это не чищено. А впереди еще восемь часов хода с табором, которому, то поесть, то обратный процесс произвести, то холодно, то скучно, то вспомнилось плохое и надо порыдать, вводя в тоску всех окружающих. Да! Я бесчувственная скотина, уже дважды пожалевшая о своем разрешении, данном на спасательную операцию.

Толпа не бывает благодарной — толпа бывает только недовольной. И толпа всегда желает действий — либо с транспарантами идти и партию восхвалять, либо машины поджигать. Толпа фанатов легко затопчет и порвет на лоскуты своего кумира. Толпа спасенных неоднократно убивала своих спасателей. Черт меня понес на эти галеры! Так хочется на своем судне чуток поспать, и прекратить решать чужие проблемы. И чтоб заткнулись, наконец, эти «надежды и опоры человечества». Посидели бы спокойно, несколько часов, тихонько переговариваясь! Но нет! Молчаливо стоящую толпу видел только из мертвяков. До этого доводить спасаемых все же не хотелось.

Ким с Катюхой от подтирания носов пассажирам устранились. Ким на руле Мангуста, супруга за штурвалом парома. И оба делают вид, что заняты по самые гланды. Спасли «несчастного щеночка», почувствовали себя героями, и спихнули заботу о живности «на родителей». Типичненько.

* * *

Паром подходил к причалу Станции победно гудя ревуном. Несмотря на все сложности, мы вернулись все и с прибытком. Прибыток лежал, стоял и кричал на палубе, начав орать еще час назад. Это меня и разбудило.

Оказывается, я заснул с наполовину набитым диском Суоми. И никакие шумы мне не мешали. А вот на новую волну людских криков проснулся и автоматически зашарил в поисках оружия. Столкнул звякнувший барабан с колен и только тогда пришел в себя.

Глянул на часы. Воскресенье, восьмое апреля, восемь часов вечера. Двадцать первый день новой эры. Неплохо я с Дремой, славянской богиней сновидений, обнялся.

Пора выходить и получать заслуженные попреки и обвинения. Заслуженные, ибо нечего было лезть «спасать». Сидели себе эти герои пару недель по норкам и дальше бы посидели. Еще наезды от Пана — он придумает формулировку. Мне даже любопытно — хоть кто-то спасибо скажет?

Психика пришла в равновесие, и теперь стало глубоко безразлично все негативное, что могут сказать эти люди. Да и проповеди Димыча я давно научился мимо ушей пропускать. В голове уже прикидывал варианты обустройства Дома. Ангар буду делать все же не на всю ширину, а отступив по метру от края, организуя круговую «прогулочную палубу». Но с подъемными решетками, закрывающими эту палубу от фальшборта до крыши. Стальные сетки хорошо бы сделать фигурные, художественной ковкой — надо поискать специалиста, вдруг и тут повезет. Я бы тогда много где красивые решетки с узорами поставил. И эстетично, и нежить не влезет, и стрелять через них легко. И перегородки внутри ангара сделаю сетчатыми. Да и в жилой зоне несколько декоративных перегородок лишними не будут — и красиво, и последняя линия обороны.

За мыслями о Доме не забывал поглядывать, как маневрирует Катюха. Для нее подобная швартовка на водомете и плоскодонке непривычна и супруга излишне рыскает. А тут не город, где не боялись «помять соседей», тут ювелирнее надо! Чуть Шутника не зацепила!

Толпа хлынула с парома прямо на плац перед «П» образным зданием служивых. Провожал взглядом уходящих. Некоторые улыбались, некоторые смотрели волком, но «спасибо» так никто и не сказал. Чуть позже обнаружил несколько глубоких царапин на кабине новенького Рено. Человек явно и недвусмысленно выразил свое отношение ко мне. Но, как обычно, исподтишка. Вот мне и «спасибо» — кушайте сударь, не обляпайтесь.

На причале поручкались с уже «перегоревшим» Димычем. Он даже учить жизни меня не стал. Видимо, торопился поговорить со спасенными. Отдал ему отчет о проведенной разведке мостов и краткий опус наших похождений в порту. Не забыл упомянуть про подстреленных и выкинутой, как об источнике паники на борту. Пану сегодня придется много мнений выслушать — пусть мое будет первым.

Затем более двух часов занимался хозяйством. Выгружал на автостоянку паллеты и выгонял транспорт. Мое барахло уже почти треть стоянки занимает. Вопрос ангара назрел срочно.