Хазарская петля

А Вавула с Хамзаятом продолжали биться. Старший нукер полоснул саблей по плечу Умного, Вавула рубанул по ноге Хамзаята. Но ни кровь, ни боль не остановили поединок.

Хамзаят закричал:

– Подохни, собака проклятая! – И рубанул наотмашь.

Умной будто ждал этого взрыва отчаяния. Отбив удар и выбросив вооруженную руку вперед, он отклонился назад. Острие сабли, попав под кольчугу, распороло бок нукера. Хамзаят взвыл, Вавула перебросил саблю в левую руку, нанес удар по левому боку врага. Перебросив саблю в правую руку, нанес удар по шлему нукера. Хамзаят выронил щит. Дикая боль в левом боку, кровь из раны в правом, искры в глазах от удара по голове на мгновение вывели его из равновесия. Он едва удержался в седле. Но развязка была уже близка. Резко развернув коня, Вавула одним ударом сбил с головы противника сломаный шлем и обратным движением рассек горло старшего нукера.

От запаха крови конь помощника бека поднялся на дыбы, заржал, шарахнулся в сторону. Тело Хамзаята сползло с седла, одна нога застряла в стремени. Конь понесся галопом, убитый седок потащился следом.

Вавула убедился, что враг повержен, и обратился к сече. Отряд варузов теснил воинов бека. Там уже все было ясно. Бележи так и не смогли организоваться, поляне рубили их со всех сторон.

А за холмом разгоралась другая сеча. Там полусотня аркудов сошлась с оставшимися десятками Тахара. Вавула оценил изобретательность «медведей». Те бились копьями и палицами, ими же отбивали удары сабель. Они просто не давали бележам достать себя, а сами выпадом били их увесистыми дубинами, которые легко разбивали щиты и шлемы. С первого же натиска воинам Кузьмы Ерги удалось прибить пару десятков бележей и лишить противника численного перевеса.

А тут еще из-за холма во фланг бележам ударил отряд Умного.

Бележи не бросили сечу, не побежали, они вышли вперед и дрались до конца. Убитые падали под копыта коней, раненые пытались выползти из свалки. Здоровые, наделенные недюжинной силой аркуды били их, как взрослые мужики слабых отроков. Не уступали им в силе и варузы. Туго приходилось бележам.

Недолго длилась и эта сеча. Настало время, когда последний бележ рухнул с пробитой головой в траву.

Одержав победу, отряд Вавулы и полусотня Ерги встали десятками вокруг холма. Умной с Ергой подъехали к шатру, где лежал мертвый Шамат.

Вождь аркудов сплюнул в траву:

– Ушел-таки пес. Сдох еще до сечи.

– Получил, что заслужил, – ответил Вавула.

Как старший всего смешанного войска он велел подать с холма знак в крепость, что с беком и его отрядом покончено. И узнать, что делать дальше. Вавула отправил своих осмотреть место сечи. Среди бележей не оказалось ни одного раненого, кто мог бы выжить. Только тяжелые – с распоротыми животами, отрубленными руками, со страшными ранами на теле. Единственного, кого видели живыми, так это лекаря с помощниками и пару человек обозных, да еще раненых в повозках. Те сразу сдались, выбросили оружие.

Ерга спросил Вавулу:

– Прибить этих?

– Не надо, вождь, мы же – не они.

– А вспомни, о чем рассказывали Лют с Верой, что из дальнего селения Меланка пришли в крепость? И чего этот пес Шамат учинил потом, в другом селении, где ваши люди видели порубленных младенцев. И рубили их со стариками не в землянках, не в домах, а на улице, на виду у матерей и отцов. Где тогда был этот лекарь с помощниками, обозные да раненые? Стояли в стороне и смотрели, как изгаляется бек?

– Что они могли сделать?

Ерга покачал головой:

– Удивляюсь я тебе, Вавула. Милосердию твоему. Оно, конечно, достоинство, но и недостаток. Милосердие должно быть, но только к тем, кто так же способен на это. Бележи не способны. А посему настаиваю: их всех надо извести.

Умной посмотрел на вождя аркудов:

– Зачем тебе лишняя кровь, Кузьма? Кровь тех, кто не может противиться? Пусть уходят с ранеными. Все одно до гор своих они не дойдут. А то уже не наша вина будет.

– Ладно. Пусть так!

Лекаря, его помощников и обозных отпустили. Они повели свои арбы и телеги на юг, но пройти земли полян им было не суждено. Обоз встретился с мужиками одного из селений, и те порубили бележей всех до одного. Кровь за кровь.

С холма крикнул дозорный:

– Умной! Знак наш в крепости приняли, там бележи отступили от стен, сейчас сбиваются в отряд в низине. Вождь подает знак, что войско это пойдет на запад. Тебе с ратью заречной идти этим берегом вниз по течению. Идти быстро, дабы обогнать бележей.

– И далее чего? – спросил Вавула.

– Далее непонятно. Егор Кудра подает какой-то знак, только не пойму, что он значит.

Сын Дедила сам поднялся на холм и увидел бележей, собирающихся на западной стороне, еще более сотни. Увидел и сигнальщика от отца, что подавал знаки.

– Да, непонятно, что наказывает отец, – проговорил он и повернулся к дозорному: – Передай, мы пойдем левым берегом, но далее не поняли, пусть западным перелазом пришлет своего гонца.

– Понял!

Дозорный замахал руками.

Вавула спустился вниз. Собрал десятников, спросил:

– Кто у нас погиб, кто ранен?