Хазарский меч

Хазары появились еще до полудня. Стоя среди других на валу, Мирава смотрела, как они проезжают по тропе вдоль реки – у каждого заводной конь с пожитками, но никаких возов. Белые льняные кафтаны с цветной оторочкой на вороте, с короткими, по локоть, рукавами, кожаные сапоги, высокие, похожие на шлемы шапки с отворотами. Она привыкла видеть хазар зимой, когда они носили шапки, крытые цветным шелком, а их отворота были обшиты полосами разноцветного меха, но летом и шапки были легкими, шелковыми на льняной подкладке. Скуластые смуглые лица с небольшими бородками или только с усами, длинные темные волосы, заплетенные в несколько кос. Среди природных хазар мелькали ясы: эти были не так смуглы и скуласты, у многих были светлые или русые волосы, серые или голубые глаза, и длинных кос они не носили. Все всадники были вооружены: однолезвийные мечи, кинжалы и ножи, луки в берестяных и кожаных налучах, колчаны со стрелами. На каждом всаднике поясов было по два: один богато украшенный литыми пряжками, хвостовиками и накладками – воинский, а другой простой – саадачный, для лука и стрел. Поясные накладки у хазар были отлиты в виде человеческих голов, и между славян жило убеждение, будто число этих накладок говорит о числе убитых врагов. Одна старуха рассказывала, будто в давние времена хазары и ясы привязывали к седлу кожу, содранную с головы убитого врага, а бляшки стали делать взамен. Мирава не знала, верить ли в это.

А вон и Азар-тархан. Шелковая отделка на белом кафтане у него была шире и богаче, чем у прочих, вороной конь был самым лучшим, а пояс блестел серебряными накладками в таком множестве, что делалось жутко: если это и правда головы убитых, то их тени должны лететь за ним длинной густой вереницей.

Но едва ли не богаче был наряжен его конь: позолоченные бляшки узды, бронзовые накладки на передней и задней луке седла, а под седлом кожаная попона, где серебряной проволокой были выложены узоры в виде больших птиц, клюющих плоды с дерева. Начельник его был украшен литым из бронзы изображением женшины с чашей в руках: у фигурки можно было разглядеть заплетенные и уложенные на голове косы, в ухе – серебряное колечко серьги, а в глаза были ставлены два маленьких бирюзовых камешка. Все эти украшения придавали вороному коню вид какого-то божества, и владеть им мог только самый знатный вождь.

Ярдар, Хастен и старшие оружники ждали у ворот, но в город Азар-тархан не поехал. Даже зимой он не желал тесниться в избах, а ставил округлые войлочные вежи на деревянной обрешетке – ёрту, где можно было разводить огонь и, застелив землю лапником и кошмами, жить почти так же удобно, как в избе. Расположились они на том же лугу, где совсем недавно стояли русы, и теперь уже их белеющие шатры хорошо было видно из Тархан-городца. В этот раз хазары не привезли ёрту: для этого понадобились бы возы или медлительные верблюды, а тархан, как видно, не хотел терять времени.

Во время пребывания хазар в Веденецкой волости кормить их было обязанностью здешних жителей. Зимой, ожидая их, Ярдар заранее собирал нарочно выращенных бычков и баранов, но теперь, когда хазары явились не в срок, пришлось пожертвовать частью тархановского стада. Скот сразу отправили в стан, чтобы хазары с дороги приготовили еду. Вскоре над лугом поплыл дым костров.

Дав гостям устроиться, Ярдар поехал поздороваться и узнать о причинах внезапного появления. С собой он взял Безлета, Заведа и Хельва, как людей благоразумных и сдержанных; Хастена он предпочел бы оставить дома, но тот не желал отставать ни на шаг.

Азар-тархан, иначе Азарион, сын Кадзаха, принял воевод в своем шатре. Они были в этом краю хозяевами, а он гостем, однако он, наделенный властью именем хакан-бека Хазарии, был хозяином в любом месте на бескрайних просторах державы Булана[25], где появлялся среди платящих дань «городу царства». Скрестив ноги в высоких кожаных сапогах с загнутыми носами, он сидел на цветном ковре напротив входа, на почетном хозяйском месте, пусть в шатре и не было очага. Знающий обычаи степных народов, Ярдар вручил ему на рушнике каравай хлеба с кругом белого овечьего сыра, а Хастен поставил горшки с простоквашей и сметаной – полагалось подносить пищу белого цвета в знак пожелания здоровья и благополучия. К их облегчению, Азар-тархан принял все это, кивком приказав поставить на кошму перед ним; в ответ, выронив из рукава горсть серебряных шелягов, вручил их Ярдару и пригласил сесть. Ярдар с облегчением уселся: обмен дарами означал, что хотя бы пока тархан к ним благосклонен.

– Да славится Стыр Хуыцау – Великий Творец! – провозгласил Азар-тархан, держа чашу, поднял ее на вытянутых руках, потом плеснул на землю и отпил.

– Да славятся боги! – повторил Ярдар, приняв чашу после тархана.