Хедин враг мой - Том 2

Двери в большой зал, высокие, из полированного кедра, с вычурными золотыми ручками, оказались приоткрыты. Недолго думая, Матфей заглянул — так, словно имел полное право тут находиться.

За длинным столом они сидели друг напротив друга — гости и хозяева. Столешница девственно чиста. Ни вина, ни яств, ни фруктов — ничего. Даже вода отсутствовала. Выражения лиц — непроницаемо-сосредоточенные, ничего не прочитаешь.

Поражаясь собственной наглости, Матфей низко, почтительно поклонился сперва гостям, а потом — хозяевам. На него обратили внимания не больше, чем на ночную бабочку. Его не существовало.

Осторожно выпрямившись, Матфей на миг поймал мимолётный взгляд господина Двейна. Как ни странно, господин Двейн совершенно не выглядел рассерженным или хотя бы раздражёным; напротив, Матфею показалось, что маг едва заметно, но одобрительно кивнул, словно хваля за догадливость.

Правда, он же всё равно ничего не слышит! И не воспринимает.

Он аж стиснул зубы от досады.

300 -и————м-н » •—м-и—■—•—■—и-

ИНТЕРЛЮДИЯ

Наступает момент, когда события в Упорядоченном начинают развиваться настолько стремительно, что само время не успевает за ними.

Высоко-высоко над туманами мира, где в самом начале встречались Орёл и Дракон, две великих Сущности вновь вместе. Вновь обвивают чёрный пик изгибы золоточешуйчатого тела, вновь мерно вздымаются и опускаются крылья белоснежного Орла. Вновь два столпа Третьей Силы ведут неспешный разговор, недоступный слуху ни смертных, ни даже бессмертных.

Но что-то неуловимо изменилось по сравнению с их описанной встречей. Что-то непонятное разлито в воздухе — удивление? Неуверенность? Тревога?

Неужели что-то пошло не так в их замыслах, что неведомы нам?

На что устремлены взоры всевидящего Орла и всезнающего Дракона?

На кипящую вокруг Обетованного битву, где Тёмные Легионы Ракота Восставшего, новоявленного Владыки Тьмы, сошлись врукопашную с ратями быкоыав-цев?

На отряды магов Долины, под предводительством Сильвии Нагвалъ, спускающиеся в ничего не подозревающий мир, дабы положить начало грядущей Империи?

Или, может, от пытаются отыскать хитроумно запрятанный в складках Межреальности замок Кора Двейна, его названого брата Скъёльда и названой же сестры Соллей, куда сейчас собираются некие таинственные гости?

А ещё могут они взирать на творящееся вокруг Асгарда Возрождённого, где приведённые волшебницей Сигрлинн рыцари Ордена Прекрасной Дамы вкупе с Ночными Всадницами продолжают, несмотря ни на что, штурмовать крепость Старого Хрофта?

Или взоры их прикованы к бездне Неназываемого, куда с неслышимым рёвом обрушиваются потоки непустой пустоты, затягивая с собой останки разрушенных «царств мёртвых» и даже целых миров, чьи корни не выдержали напора магии, извергаемой аж четырьмя Источниками?

А, может, они глядят на скромно одетого человека в простом плаще, того самого, что являлся Сильвии Нагвалъ и таинственно отшагнул в сторону, оставив её душу в смятении, заглушить которое может только война?

Ибо смертельная схватка — последнее убежище, где ещё порой удаётся скрыться от себя самого.

Неведомы смертным пути великих сил.

Но даже самые, казалось бы, скромные люди, гномы, орки, гоблины, кобольды или иные — есть те камешки, на которых дают сбой всесокрушающие мельницы богов.

Времена и реальности смешиваются, поток времени мчит сквозь Упорядоченное всё быстрее, в нём всё больше воронок, водоворотов, в него рушатся, однако, и сухие трупы умерших, отживших свой срок миров, образуя стоячие заводи. Такого не случалось с дней совсем забытых; и потому события, что должны были быть разделены днями, месяцами, а то и годами — сжимаются в часы.

Это был поистине замечательный младенец. Он всегда улыбался и никогда не плакал. Даже когда был голодным, он всё равно улыбался. Когда ему что-то было нужно, слегка кряхтел, кха-а, кха-а, кха! — но не плакал.

302 -и—•—•-н~н—•—•—■—н~н—• - —м-

Родители, уже немолодые по меркам Восточного Хьёрварда, нарадоваться на него не могли. Крепенький и здоровый, румяный, с ясными глазками. Отец, ремесленник, пусть не из первых в Хедебю, но и далеко не из последних, со своим домом и мастерской, где он ладил сложные механические замки, мало чем уступавшие гномьим, только куда дешевле; и мать, всегда заботившаяся о доме и старших дочерях.

А сын у них был первым.

Жизнь семейства текла, как и жизнь многих им подобных мастеров в ремесленном квартале богатого торгового города; пришли на праздник наречения имени все соседи, со-гильдийцы, выпили море пива, съели целого кабана — не каждый день сыновья рождаются, после пяти-то выживших дочек!

На празднике, среди шумных гостей, среди разряженных кумушек, совершенно затерялся молодой человек, в такой же ярко расшитой одежде, как и остальные, в широком поясе с золотой вязью.

Взгляды прочих скользили по нему, не задерживаясь; ничто в этом госте, казалось, не способно возбудить к нему интереса, кроме разве что у дочек почтенного мастера Яана, кои уже несколько заневестились.