Хей, Осман!

   - Только вот этот меч покажи, и я сразу уйду!

   - Запомни свои слова! Сын вождя не должен бросать свои слова на ветер!

   - Я уйду, клянусь. Только вот этот меч покажи, вот этот.

Отец держит обеими руками плашмя красивый меч, богато украшенный, с клинком широким.

   - Это франкский меч. Из далёкой земли франков. Франки сюда пришли захватывать города румов; самый большой их город захватили - Истанбул. Там, в землях франков течёт река Рейн. Там, на берегах реки этой, много мастеров живёт, хорошие мечи куют...

   - Ты был там? Давно? Когда меня ещё не было на свете?

   - Мог бы я солгать тебе, но мой тебе добрый совет: всегда, когда можешь не лгать, не лги! Нет, я никогда не бывал в землях франков на реке Рейн...

   - Ты бился с франками здесь?

   - Сегодня для тебя день разочарований! Нет, мне не довелось биться с франками. Этот меч я взял, когда одолел одного монгола. У монголов чего только не увидишь! - оружие со всех концов мира...

Эртугрул много раз повторял сыновьям, что настоящий воин должен носить простую одежду, когда выходит с хорошим оружием.

Сколько раз мальчик Осман лакомился в отцовой юрте лепёшками, испечёнными из муки ячменной.

   - Такую муку, смолотую из жареного ячменя, хорошо брать с собой в поход...

В небольшом сундуке Эртугрул сохранял бережно самую простую утварь, доставшуюся ему от отца и матери, - ступу, деревянные потемнелые чашки, нож самый простой, уже совсем затупившийся, деревянное блюдо, украшенное процарапанными простыми узорами, огниво, деревянное стремя, казавшееся таким неуклюжим...

В сундуках было много монет, золотых и серебряных.

   - Это деньги, - говорил отец. Брал монеты на ладонь, подбрасывал, золото и серебро падало, сыпалась звонко...

   - Когда-нибудь поедем в город...

   - В Истанбул?

   - Зачем в Истанбул? До Истанбула далеко! Истанбул ещё надо сделать нашим городом! А есть ведь и другие города, большие и маленькие. Поедем... Там увидишь чаршию - торговые ряды - выставлено много разного - одежда, оружие, сладости. Подходишь, отдаёшь вот такие золотые и серебряные диски и забираешь всё, что хочешь...

   - Почему?

   - Так положено.

   - А если не давать ничего взамен, никаких золотых и серебряных денег, тогда можно всё взять?

   - Экая голова твоя! Можно всё взять и без денег, только оружием и воинской храбростью. Беда в том, что ведь нет возможности всегда брать всё оружием войны! Даже монголы не могут так жить. Когда-нибудь надо остановиться, утвердить свою власть, дать людям хорошие законы. Это ведь хорошо, когда в твоих городах у людей много денег; хорошо, когда в торговых рядах продаётся всё, что только бывает на свете... Да что я тебе говорю, ты мал ещё!..

   - Я всё понимаю! А ты всё знаешь, а ничего не делаешь. Где твои города с твоими законами? Почему наши воины не берут франкские и румские города? Почему ты не становишься самым великим правителем на всех землях?!

   - Да я, может, не хочу! Большая власть - большое рабство! У султана власть большая, а сколькими цепями прикован он к этой власти своей! А я - свободный воин! Я не захватил много земель, но ты посмотри, ты скажи, кто посмеет напасть на меня, на моих людей? Никто не посмеет!..

Отец, казалось, говорил сам с собой, не для маленького сына, не для Османа говорил; казалось, сам себя хотел убедить... В чём же убедить?..

   - А если ты такой свободный, почему ты хочешь, чтобы я сделался большим вождём и чтобы у меня было много земель и разных городов? Ты же так говорил!

   - Говорил. Я так говорил, и говорю, и буду говорить о тебе, потому что время расцвета жизни твоей будет другое. А это ещё что! Как подумаю о временах твоих сыновей, и внуков, и правнуков!..

   - Они будут жить в юртах, а по стенкам - вот такие монеты будут сплошь!..

   - В юртах! А не хочешь во дворцах?! Все франки и румы будут у них в ногах валяться!

   - И монголы?

   - Кто будет помнить о монголах! Здесь всё будет твоё, твоё и твоих потомков. Я видел дворец султана Алаэддина Кейкубада, сына Кейхюсрева, я пировал в зале для пиров. Но дворцы твоих внуков прославятся на весь мир! Высокие, белокаменные, а вокруг сады... Эй! да ты не знаешь, что такое сады... Вот, видишь знаки на этой монете! Это письменные знаки, знаки халифов, наместников великого пророка Мухаммада. Это имя Бога, призыв к Аллаху показан этими знаками... Это древняя монета, в государстве древнем персов чеканили её... - Отец вдруг улыбнулся...

Осман положил маленькие пальцы свои детские на большую ладонь отцову. Монета звонко тукнулась в сундук, ударилась о другие монеты...

   - Потерялась среди подружек, - тихо сказал Осман. Посмотрел на отца... - Я знаю тебя. Ты не любишь покупать. Ты любишь дырочки пробивать во всех деньгах и делать герданы...

   - И дарить... - договорил отец, улыбаясь...

   - И пришивать на шапки... - подхватил Осман... Теперь они как будто играли в такую игру...

Но вот лицо Эртугрула приняло суровое и отчуждённое выражение. Мальчик тотчас понял, что играм и беседам задушевным покамест конец. Он вскочил с кошмы, поклонился отцу, руку ему поцеловал и пошёл из его юрты...

* * *