Читаем Хеллфайр полностью

- Все правильно. Нас прижали, ведут интенсивный огонь из района к югу и юго-востоку от нас. Мне нужно, что бы вы открыли огонь по усадьбе к юго-востоку от меня на пару сотен метров.

Я не сомневался, что они попали под сильный огонь. Я слышал по радио треск пуль, пролетающих над их головами, между звуками от их собственного огня. Я передал позицию Вдовы Нику и Джону и поручил им следить за войсками, пока мы пытаемся опознать и наказать врага.

Я указал Вдове на цель, о которой думал.

- Прямо перед вами я вижу сгоревшее поле... - пауза - ...в дальнем углу сгоревшего поля находится усадьба с дымящимся зданием... -пауза - подтвердите, что эта та усадьба, которую мы должны обстрелять.

- Негативно. Это к югу отсюда, к югу, на пятьдесят метров.

Следующая усадьба внизу был последней на прямой видимости с ними перед поросшей густым лесом местностью. Еще один шлейф дыма медленно поднимался вверх от одного из его зданий.

Я летел по неправильному кругу, что бы не спускать глаз с этого места. Джон летел гораздо большей эллиптической траекторией под нами в противоположном направлении.

- Уточните, направление на усадьбу сразу за сгоревшим полем... прямо на его южной окраине... один ряд деревьев с востока на запад... - я остановился достаточно, что бы дать время Вдове Семь Ноль вытащить свою голову из канавы и обработать мою информацию.

- К югу у ряда деревьев усадьба с высокими стенами... у нее поднимаются стены на северной стороне... за ними есть дом... этот дом - который может для вас выглядеть как высокая стена - дымится ... подтвердите, что это цель.

Вдова ответил мгновенно.

- Правильно.

- Где цель, Эд? - Билли хотел быть уверен на 100 процентов. Мы оба стремились не испортить нашу первую наступательную операцию.

Я инстинктивно навел перекрестье в правом глазе на здание цели и вызвал:

- Наводчик - цель - НПУ- цель здание ниже и левее.

Билли уже переключил свой источник целеуказания от предыдущих координат на мой нашлемный дисплей и нажал кнопку привязки. После каждого движения моего правого глаза TADS поворачивалась к тому месту, на которое я смотрел. Билли изучал картинку от TADS, которая передавалась на его дисплей; я не мог отвести взгляд, пока он не был доволен.

- Есть - сказал он - Отключаюсь.

TADS вернулась под его управление и не была привязана к моему глазу; теперь я мог смотреть куда хотел. Я взглянул на свой дисплей, что бы подтвердить, что он получил правильную цель.

Я держался рядом с целью, трюк, которому научился в Северной Ирландии. Когда вертолет кружил прямо над кем-то, они ошибочно предполагали, что экипажи могли видеть все, что они делают. Они не всегда были правы. В небе мало объектов, поэтому вертолет хорошо виден. Земля, напротив, полна препятствий: здания, кусты, деревья, стены, холмы, переулки, низины, аллеи, скрытые деревьями, вы сами можете продолжить. С нашей точки зрения это было огромное пространство, и точно определить врага было подобно поиску пресловутой иголки в стоге сена.

- Я увеличу радиус виража, что бы облегчить работу с TADS - сообщил я Билли - Мы откроем огонь по видимым вспышкам в здании, как только обойдем дым, начав в девяносто градусах от ребят и закончим в сорок пять.

Я все еще нервничал из-за первой стрельбы. Это была опасная практика, стрелять по головам ваших собственным войск - или даже наводиться, в случае, если информация о дальности была неверной и снаряды ложились дальше или ближе от цели. Вот почему мы смещались.

Билли навел свое перекрестье в центр масс указанного как цель здания и я подтвердил на своем дисплее, что у него правильная цель.

- Вдова Семь Ноль, это Дикарь Пять Один, цель идентифицирована. Готов с тридцатым майк майк.

- Вдова Семь Ноль - огонь по готовности, что бы мы могли отойти на запад, прием.

- Мы начнем с видимых вспышек. Мне нужно, что бы вы подтвердили, что у нас верная цель. Если мы его получим, мы прикроем ваш отход.

Он подтвердил.

Билли осмотрел цель в поисках невинных гражданских, но никого не видел в усадьбе.

- Добро на открытие огня, Билли.

Взяв с места в карьер за четверть секунды, пушка М230 загремела у нас под ногами.

- Стреляем - сообщил я - Подтвердите попадания.

Я хотел, что бы авианаводчик подтвердил, что снаряды приземлялись в нужном месте.

Пушка выпустила все двадцать выстрелов за две секунды, но я все еще мог слышать и ощущать каждый из них. Явная грубая сила толкнула нос "Апача" вправо и накренила нас немного на левое крыло. Оно вернулось на прежнее место, в ту же секунду, как только пушка остановилась, следуя за моей ручкой циклического шага.

Я вызвал Кэмп Бастион.

- Саксон Оперативный, это Дикарь Пять Один, обстреливаем усадьбу прикрывающим огнем, конец связи.

Я взглянул за пределы кабины, вниз и влево. Двадцать снарядов попали прямо в середину усадьбы, без сопутствующего ущерба. Стрельба Билли была абсолютно точно, и что более важно, так же точно стреляла пушка. Снаряды подняли достаточно пыли, что бы закрыть обзор внутри усадьбы, но Вдова не мог видеть, как они ложатся за стеной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное