Хэллгейт: семья

— Членство в городском совете приносило неплохие деньги, признаюсь. Закрыть глаза на кое-что не особо разрешённое здесь, договориться о получении процентов там… Но этого всё ещё было недостаточно. И тогда меня осенило: пост мэра. Вот что гарантирует совсем другую жизнь. Мой предшественник… Хм. Он никогда не был проблемой.

— Так он жив? — не удержалась Стэши.

— Разумеется, мисс… Хьюз. Разумеется. Я не люблю расставаться с накоплениями, но тогда это было необходимо, чтобы в дальнейшем приобрести куда больше. Он просто получил кругленькую сумму и покинул город, готовый начать новую жизнь.

Алекс недоверчиво хмыкнул.

— Допустим, что вы действительно отпустили с миром человека, который тогда занимал ваш будущий пост. Но Шон Хьюз? Пусть он стоял на порядок выше, перед выборами были важны и мнения членов городского совета, и позиция горожан. Вы могли расположить к себе большинство, не избавляясь от губернатора.

Лицо мэра, гладкое и бесстрастное, дрогнуло, и на миг Алексу показалось, что сейчас по нему, словно по фарфоровой маске, пойдут трещины. Из горла вырвался не то гортанный стон, не то животное рычание.

Это длилось совсем недолго, но продолжать рассказ мэр, так или иначе, не торопился. Услышав о Хьюзе, он погрузился в воспоминания — и едва ли те были приятными. Взгляд его стал отстранённым, затуманился. Казалось, Блейк Александер снова переживает момент, который когда-то стал для него решающим на пути к главной трагедии города.

— Мистер Александер?..

— А? — он дёрнул головой. — Простите, задумался. Он был настоящей занозой в заднице, Шонни. Я ему никогда не нравился. Слишком проницательный, понимаете. Да ещё это обострённое чувство справедливости… Нет, даже если бы я выдвинул свою кандидатуру на пост мэра после отъезда Дэвиса, Шон никогда не позволил бы мне занять это место.

Алекс кивнул. Это правда: мнение Шона Хьюза значило куда больше, чем можно было представить. Он зарекомендовал себя как открытый и честный человек — и, главное, ни разу не дал штату в этом усомниться. На выборах Хьюз поддержал бы любого другого кандидата.

Поэтому Блейк Александер решил действовать наверняка.

— Как вы познакомились с Юджиной Майнер?

— Это смешно, — откликнулся тот. — Верите ли, хотел купить у ведьм что-нибудь, способное сделать мою Рози чуть более сговорчивой. Подарки подарками, но перестраховаться не помешает. А Юджина… о, я сразу почуял в ней родственную душу. Когда человек желает большего и никак не может получить, это видно за версту. Ей отчаянно хотелось занять место Верховной.

Стэши поморщилась.

— Тогда оно принадлежало Афине. Она была лучшей Верховной, которую когда-либо мог получить ковен.

— Об этом не вам судить.

— И не вам!

— Не скажите, мисс Хьюз, — мэр погрозил ей пальцем, точно неразумному ребёнку, и улыбнулся. Эта улыбка выглядела бы дружелюбной, не знай теперь Алекс наверняка, что он представлял собой. — Афина Гудвин раздражала в то время очень многих, просто Юджина… Она стала первой, кто решил с этим что-то сделать. Кто во всеуслышание заявил, что белой ведьме не место во главе ковена.

Об этом Алексу доводилось слышать и раньше — от Иджи, когда он задерживался в «Сытом аллигаторе», и они подолгу разговаривали обо всём на свете. Про ведьм она говорила крайне неохотно, однако кое-что с её губ всё-таки срывалось — и, насколько он помнил, от Афины Гудвин действительно были в восторге лишь немногие.

Она оказалась чертовски сильной и никогда не использовала свой дар во вред окружающим. Но ковен не желал принимать ту, кто обращался к белой магии — почти все ведьмы владели чёрной, а некоторые и вовсе заключали сделки с местными лоа. Афина просто не вызывала у них доверия.

Несусветная глупость с их стороны, учитывая, как охотно она помогала горожанам. Чем дольше Афина продержалась бы во главе ковена, тем лучше в Хэллгейте стали бы относиться к ведьмам. Но в итоге она ушла сама — и никто не знал, почему.

Алекс нередко думал об этом после всего, что она сделала для отца, но ответ упорно не находился.

— Но к Афине мы ещё вернёмся, — продолжил мэр. — Насколько помню, старина Шонни волновал вас больше. Я долго думал, как убрать его. Ни один вариант не был достаточно хорош — хоть что-то да приводило ко мне в итоге… И тут Юджина рассказывает о своих марионетках! Большая удача, не находите?

— Так вы решили отправить Коннора Джонса поджечь дом?

— Идея устроить пожар была спонтанной. Говоря начистоту, сперва мне хотелось, чтобы он забил Хьюзов битой, как Ленни Дикинсон. Так было бы куда проще приписать ему и это дело. Но Шон был силён как бык — куда там Коннору… В честной драке он никогда бы не победил. Уверен, и малыш Ронан сражался бы до последнего. Поэтому я подгадал момент, когда вся семья была в сборе.

Закономерно. Особняк Хьюзов загорелся в последний четверг ноября — на День благодарения. Тогда все отсыпались после плотного праздничного ужина. Пожарная бригада, которая дежурила в тот день, тоже наверняка расслабилась, и никто не думал, что их выдернут на вызов посреди ночи. Когда они приехали, дом выгорел почти полностью.