Хемлок, или яды

Погрузившись в экстаз, непередаваемое блаженство, Августа слушала, не переспрашивая и не перебивая. После того как дядюшка Фред умолкал, она еще некоторое время не шевелилась, а затем, ничего не говоря, выходила. Позже, когда в голове кружились образы, Августа упоенно ныряла в эту райскую Индию, однако назойливый голос возвращал к реальности Брайд-лейн. Надо почистить сливы, отполировать столовое серебро (дюжину разрозненных приборов, отнимавших уйму времени) или, например, сходить за покупками, а то и повторить недоученный урок. Занятие всегда найдется. Пока Августа лущила горох или метила белье, приходилось расстаться с Индией - бесценным, но хрупким и непрочным миром, который исчезал перед наступлением обыденности. Тогда оставались лишь пережитые ею образы - ее собственные воспоминания. Первый школьный день, когда другая девочка дернула ее за волосы. Сад в Танбридж-Уэллсе, падение в ручей и стойкий запах ядовитой цикуты. Украденные проспекты и анатомические атласы. То ли двух-, то ли трехдневная поездка в Брайтон - ах да, парки, гостиницы, палисадники с рокайлями перед коттеджами и миндально-голубой Королевский павильон с куполами и минаретами-перцедробилками [190]. «Какое великолепие», - восторженно думала она, не узнавая Самарканд, возведенный Полишинелем. В Брайтоне можно было снять чулки и ходить по воде босиком, усесться в плетеной нише и смотреть на пляж, на полосатых купальщиков, прокатчиков биноклей и парасолей, продавцов сдобы с накрытым салфеткой решетом, размахивавших колокольчиками торговцев kippers [191].

Jack the Ripper

Stole a kipper

And put it in his father's slipper[192].

Противный голос заставил Августу вздрогнуть. Джек по-прежнему оставался вездесущим и, хотя уже полгода нигде не появлялся, успел насквозь пропитать атмосферу, притаившись в каждом углу.

Jack the Ripper

Stole a kipper

And put it in his father's slipper.

Две маленькие ухмылявшиеся девочки сидели на песке невдалеке от Августы и пели, не обращая на нее никакого внимания. Девочки были похожи, как две капли воды: обе в тяжелых белых платьях и гигантских шляпах с воланами, окружавших головы нимбами. В черных чулках и с недовольными усталыми рожицами они от скуки подбрасывали куклу, выряженную в такое же платье. Августа отметила, что голова у куклы пряничная, туловище - из шевро, а черные молескиновые ботинки с загнутыми внутрь носками украшены красным фетром. То ли песенка, то ли сами девочки вызвали у Августы дурноту, которая усилилась, едва она увидела, что у куклы грубо обрезаны волосы: ее явно хотели не подстричь, а изуродовать.

Jack the Ripper

Stole a kipper...

Непривычная пустота подготовительных обрядов оплела девочек своим коконом, окружила пространством, сотканным из ожидания, неизвестности и предвкушения злодейства. Августа встала и подошла к тетушке Мёртл, вязавшей в соседней нише.

—Я совершила страшную-престрашную ошибку: нужно было убавить петли раньше, - сказала тетушка, подняв лицо рождественского гуся, предвидящего свою участь. —И кажется, пора уже возвращаться, - завернув вязанье в белую тряпку, прибавила она.

Когда Августа вернулась за шарфом, девочки уже ушли, а на плетеной кабинке слабо покачивалась кукла, повешенная на корсетной тесьме. Искромсанные волосы торчали желтоватой паклей (кукле, наверное, было больно), а расплавившиеся от ужаса стеклянные глаза вытекли. У глубоко потрясенной Августы затряслись коленки, и она без единого слова пошла вслед за тетушкой Мёртл. Этот эпизод не сумели вытеснить из памяти ни костяная ручка для пера со вставленной под лупой панорамой Брайтона, ни подаренный матерью ларчик с ракушками. Повешение куклы, маленькие зловредные девочки и песенка о Джеке загадочно соединились с надменными розовыми глазами мистера Крамбла, словно это сочетание было уготовано с давних времен и весьма желательно. В ту минуту Августа даже не пыталась разобраться, чувствуя лишь уверенность где-то в темных тайниках души, куда не проникал солнечный свет: нечто скрытое и вместе с тем явное, наподобие грязных намеков Эммы.

—Ты опять выросла, Августа, на церковный праздник тебе нужно сшить новое платье. Миссис Миллиган как раз вчера говорила, что у Браунсона есть саржа по очень сходной цене.

—Ну маменька, летом в сарже слишком жарко, - с отчаянным вызовом перебила Августа, заранее зная, что партия проиграна.

—Чтобы ты могла носить платье и в межсезонье. А если отлакировать и заново украсить твою соломенную шляпку...

—Мисс Кэтнэч...

—Боже упаси! - встряла тетушка Мёртл. - Всем известно, что у мисс Кэтнэч совершенно непомерные цены!

«Когда-нибудь я буду одеваться в розовое, - подумала Августа, -много розового и, возможно, табачные оттенки...»