Хент

Не было густых красивых деревьев, под сенью которых он провел столько приятных минут вместе с Лала. Где же она?.. Он пришел за ней… Ее искал он среди этих грустных развалин… Неужели ее похитил курдский бек, или она попала в руки турецкого солдата?.. Вардан весь похолодел от этой мысли. Этот железный человек точно сломился под тяжелым ударом; кровь бросилась ему в голову, и мир потемнел в его глазах. Присев на камень, опустив голову на руки, он долго сидел, как в лихорадочном бреду. Ему представился нежный образ любимой девушки, такой же грустной и отчаявшейся, с полными слез глазами, какой он видел ее в последний раз в ночном саду, когда она, обняв его, просила: «Уведи меня отсюда, увези… Я боюсь курдов»… Почему он не увез ее тогда?.. Для чего оставил?.. Вардан не мог ответить на это, он совершенно обессилел от горя.

Но сколько грустных воспоминаний воскресили в его памяти эти печальные развалины! Еще недавно на их месте стояли каменные строения, в которых мирно и счастливо жила патриархальная семья. Где же теперь она? Что стало с нею?

Вардан посмотрел на женскую половину дома, от которой остались только закопченные, почерневшие стены. Здесь некогда кипела жизнь; здесь внуки старика Хачо весь день резвились, кричали, шумели, невестки его работали, и все были довольны и веселы. Теперь умолкли и веселые детские крики и голоса заботливых матерей.

Он отвернулся, и глаза его остановились на ода, от которой также остались одни развалины. Вардану вспомнились те шумные вечера, когда он, Салман, Хачо и его сыновья, сидя в этой комнате, горячо спорили, совещались и составляли планы спасения народа от страданий, чтобы создать для него новую, счастливую жизнь.

Одни руины остались теперь от всего этого. Не было ни совещателей, ни тех, о благе которых они думали…

Вдруг вдали среди развалин показались люди. Проехав через всю долину, Вардан не встретил ни души. Обрадованный, он подошел к ним. Несколько бедных курдов кирками раскапывали развалины. Вардан узнал в них пастухов старика Хачо и их жен с детьми. Мужчины копали, а женщины разыскивали разные предметы, оставшиеся под мусором после пожара.

— Бог в помощь, — сказал Вардан таким тоном, с каким обращаются к работникам.

— Добро пожаловать, — ответили ему.

— Что ищете?

— Сами видите… что попадется, — ответили курды, продолжая свою работу.

Вардан, обратившись к одному из них, сказал:

— Узнаешь меня, Хло?

— Как не узнать, ага, ты был другом нашего старшины Хачо и нередко приезжал сюда с товаром, ни разу не забывая привезти что-нибудь и для детей Хло. Гляди, это тоже твой подарок! — Он указал на платье жены из красного полосатого ситца.

Вардан начал расспрашивать курда о том, что случилось с этим домом, отчего село превратилось в груду развалин, куда исчезли его жители?

Пастух отложил в сторону кирку, вытер пот с лица и сел, точно для его рассказа требовался покой.

— Не дай бог врагу моему того, что случилось с этим домом, — сказал он, грустно покачав головой. — Мы-то сами не знаем всего, ведь нас здесь не было, мы уходили со стадами в горы на пастбище; к вечеру только, когда начало смеркаться, погнали овец в деревню (накануне того же дня жене моей приснился страшный сон, и я ожидал чего-нибудь дурного). Не успели мы дойти до деревни, как внезапно на нас напала шайка курдов и начала угонять овец. Я и товарищи побежали в деревню звать на помощь и увидели, что все село горит. На улицах всюду курды. Когда же мы подошли к дому старшины, то увидели, что он со всех сторон горит, — к нему и близко не подойдешь!

— Что же сталось с жильцами?

— Избави бог их всех от беды! Старика Хачо, Айрапета и Апо дома не было. Их давно уже увели к судье, и говорят, они сидят в тюрьме. Из женщин тоже никого не было. В доме оставались другие сыновья Хачо. Что случилось с ними — мы не знаем, ведь когда мы пришли, дом уже горел.

— Наш хозяин, старик Хачо, был добрый человек, — продолжал пастух, — богобоязненный, и мухи бы не обидел. В этом доме все были добрые, любили нас, как своих сыновей. Пусть будут прокляты эшираты![40] Все перевернули вверх дном… все уничтожили…

— А что сделалось с крестьянами?

— Большую часть их вырезали, других увели в плен, а кое-кто спасся бегством.