Хеппи-энд на две персоны

Вот и сейчас… вспенилась. И причина непонятна».

Он повторил:

– Спасибо за совет, Александра Викторовна. Я обещаю подумать.

Сказал – и прикусил язык. О чем подумать ты обещаешь? Что впишешь в завещание Галину? Вот ляпнул так ляпнул. Саша, судя по всему, болезненно восприняла ее визит. Это понятно – стерва Галка унизить ее решила, шубейку заставила вешать, кофе велела принести, и все это с таким презрением в голосе, что любой возмутится, а Саша – молодец, Саша сдержалась.

– Странно, что вы сразу не назначили ее вашей наследницей! – пошла вразнос Александра, у которой слова с языка сейчас срывались быстрее, чем она могла их осмыслить. – Хотя нет, о чем это я, ничего странного. Она ведь не работает у нотариуса на побегушках. Ей, настоящей леди, это не пристало. Уж ее-то вы в первую очередь кинулись бы отбивать от громил. А не шмыгнули бы мимо, чтобы наброситься на несчастного Зигу в приступе мести!

«Да что ты такое мелешь! – хотел возмутиться Вася. – Не мог я тебя сразу отбить! Понимала бы что!» – но сдержался, тем более что эту мысль перебила другая, более колкая и язвительная: «Вы не забыли, что, с ваших же слов, я прихожусь вам родным братом? Сцены ревности в вашем исполнении выглядят еще более странно».

Он не постеснялся бы все это высказать Саше в мордашку, но вспомнил, что обещал Семенову не говорить ей, что видел запись ее разговора с Зигой, хотя разговором назвать это трудно. Ей самой Семенов сообщил, что видеоролик случайно попал в «корзину», и Кущин был ему благодарен за это. Ему хватило одного просмотра, чтобы пожалеть, что не проломил башку ублюдку, и Василия бы оправдали, а теперь до Шульца не добраться.

Что ему было ответить Саше? Давать объяснения, похожие на оправдания, гордость не позволяла. И он сказал с холодной полуулыбкой:

– Хорошо все, что хорошо кончается, не так ли?

Она ушла, пробурчав:

– Именно так. Извините. Я погорячилась.

Потом он слышал, как пылесос гудел в соседних комнатах, как Саша стулья переставляла с места на место и отодвигала кресла к середине комнаты, чтобы убрать пыль возле плинтусов. Как двигала шваброй, протирая пол.

Он попытался снова работать над обзором для интернет-журнала «Травник-лесовик», но статья не шла в голову. Какая-то мысль беспокоила его, и он ее вычленил из собственной невысказанной тирады.

Саша ревнует?!

А вдруг Саша и вправду ревнует?

И что это значит? И что это ему дает?

Чтобы ревновать, нужно любить, не так ли?

Не так. Можно просто быть стервозной собственницей, претендующей на исключительные права.

Внезапно он вспомнил свой страх, о котором забывал в ее присутствии, а может, напрасно забывал?

Минуту назад он был уверен, что любые ее условия готов принять, лишь бы она не оттолкнула его, лишь бы согласилась жить с ним вместе. Всегда.

Стать женой.

Совсем смелая мысль, но мысли – они такие непослушные.

А что изменилось теперь? Чего испугался, старый?

Да, в общем-то, ничего он не испугался. Просто выводы делать не стоит преждевременные. От ошибочных выводов иллюзии рождаются, а от иллюзий всегда сплошные неприятности.

Условия-то можно принять любые, но что получишь взамен? Ведь он ничего, совсем ничего не знает о Саше. С чего он решил, что она такая, какой представляется ему в мечтах?

Он поставит эксперимент. Ученый он, в конце концов, или кто?

Сообщит экономке, что собирается дать ей расчет сразу после Нового года. Он добрый работодатель и две полагающиеся недели позволит ей отработать.

А несколько позже заявит, что она неправильно его поняла или что он просто шутил, а она шуток не понимает, или что-то подобное нагородит.

И понаблюдает за ней. И проанализирует.

Возможно, ее реакция и огорчит его сильно, но не убьет. А это главное.

Сандра присела на краешек своей кровати, оставив пылесос под дверью.

На душе было муторно. Нужно что-то решать.

«Только что изменилось-то, Лилька? Зачем тебе эти перемены? К чему этот надрыв? Живи спокойно, работай, зарабатывай, трать деньги на новые шмотки и парфюм. Радуйся жизни.

Через десять дней Новый год. Поедешь в гости к Викусе и ее мужу, вручишь им подарки, получишь какие-нибудь сувениры в ответ. Елка, куранты, игристое вино в бокалах – счастье!

Приготовишь нанимателю праздничный ужин, поможешь елку нарядить, если он захочет ставить елку, и свободна. На целых двое суток свободна. А второго января заступишь снова. И будешь на него работать, пока не попрет.

А если все будет не так?

Например, он скажет: “Почему я вам должен предоставлять отгулы? По графику эти дни вы должны работать на меня”.

И пригласит свою бывшую встретить вместе Новый год, а тебя заставит прислуживать.

Разве такое не может произойти? Еще как может».

Вынести это выше ее сил.

Он ей не брат.

Скверно-то как.

А Сандра ему – обычная прислуга.

Интересно, надолго ли сохранится ее сердечное тепло во всех его шмотках, после того как она отсюда уедет?

Она заботилась о нем с любовью.

Это теперь не важно. Как не было важно никогда.

Сандра работала – он платил.