Хэппи-энда не будет

За этими мыслями её и застиг звонок в дверь. Вслед за этим коридор наполнился голосами и в комнату вошли два человека в белых халатах. Андрей шёл прямо за ними, держа за руку явно перепуганную дочь. Один из зашедших наклонился над Наташей и посмотрел на её шею.

– Так, и что тут у нас? – он осматривал место, не трогая его руками. – Хорошая цыганская иголочка. Повезло вам, что это не глаз. С шеей тоже проблем много, но глаз был бы намного хуже, уж я-то пару таких видел.

Он ощупал подушку, место рядом с нею, и ничего больше не найдя, повернулся к Андрею:

– Придётся её забрать в больницу. Вроде, ничего страшного, но я бы оставил решение за врачом. Возможно, будет нужен невропатолог… Поможете нам снести носилки?

– Конечно! Я же тоже с вами поеду. Сейчас поговорю с соседкой, чтобы она за дочерью посмотрела.

Второй врач пошёл за Андреем и сказал ему, что принесёт носилки. Когда за ними обоими закрылась дверь, Наташа услышала голос врача, направленный к дочери:

– И кто это у нас такой серьёзный стоит? За маму переживаешь?

– Да, – Женя потупила глаза в пол. – А с ней всё хорошо будет?

– Не переживай, скоро домой вернётся, как новенькая. Тебя как зовут?

– Женя. Вы только её хорошо подлечите. Если надо, пусть полежит в больнице, мы тут сами справимся. Главное, чтобы с ней всё было хорошо.

– Первый раз слышу, чтобы ребёнок предлагал кого-то из родителей подольше в больнице подержать. Женя, ты не переживай, как мне кажется, тут ничего страшного не произошло. Я заберу твою маму, потому что случаи разные бывают, кому-то везёт, а кому-то нет.

В это время дверь открылась, и в квартиру вошли Андрей со вторым врачом. В руках у того были носилки, а свой чемодан он оставил в машине. За ними в квартиру вошла соседка, мама Марьяны, с которой Женя ходила в одну группу в садике. Когда она увидела Наташу, то стала как вкопанная.

– Как же у тебя такое произошло? – она смотрела на соседку в недоумении.

– Сами не понимаем, – Андрей глянул на врачей и готовился в любую минуту прийти им на помощь.

– Я знаю как, – Женя посмотрела на отца, затем на соседку. Наташа даже дёрнулась, так как решила, что дочь сейчас во всём признается, но этого не произошло.

– Ты видела что-то? – Андрей подошёл к дочери. – Откуда там иголка?

Когда мы с тобой пришли из садика, ты пошёл в магазин за хлебом, за которым тебя мама послала. А она решила зашить мне карман на куртке, который порвался. Она зашивала его тут, на кровати… Несколько иголок, которые выпали из коробочки, она воткнула в подушку, сказав, что они тоже могут пригодиться. Потом, мама всё убрала на место, а эта иголка могла остаться в подушке.

Андрей осмотрел собравшихся, и кивнул в ответ на их взгляды. Действительно, жена зашивала ей карман, когда он выходил за хлебом, а значит, могла оставить тут иглу. Все согласились со сказанным Женей, и никто не задался вопросом, с какой точностью, несвойственной детям, она описала случившееся. Только Наташа обратила на это внимание, но не хотела пока ничего говорить. Дочь поясняла всё не так, как это делают маленькие дети, даже интонация изменилась на незнакомую. Но почему никто не обращает на это внимание? Она действительно делала то, что сказала дочь, но иголки в подушку не втыкала, а это явно свидетельствовало не в Женину пользу, но говорить об этом Наташа пока не решила.

Тем временем врачи махнули рукой Андрею, подзывая его к себе на помощь. Пока он с одним из них держал носилки, второй очень аккуратно тянул на них простыню с лежащей Наташей. Когда она оказалась на носилках лёжа на животе, он укрыл её краями простыни и все вместе двинулись к выходу. Женю к себе забрала соседка и их квартира опустела.

В больнице Наташе сделали рентген шеи. Результат был радостным, так как игла не зацепила ничего важного, а просто засела в мышце, так что её очень быстро извлекли, и можно было ехать домой, но Наташа попросила оставить её тут хотя бы на вечер. Это очень удивило мужа, но он ведь не понимал, что дома жену ждёт чужой человек, который хочет причинить ей вред. Сейчас Наташа не сомневалась, что и лезвие в каше было делом рук дочери, но доказать ничего не могла. Она попробовала объяснить мужу, что не вставляла иголки в подушку, но тот только отмахивался со словами, что она от волнения уже это позабыла.