Херег-меченосец (СИ)

— Хм, это я так её называю, как правильно-мне неведомо. Когда Вильгельм норманн взял Англию, после смерти Гарольда сакса в битве при Гастингсе, то он приказал своим вассалам: везде строить — башни, донжоны, крепости. А для этого-просто разбирать каменные дома в тех городах, что эти сооружения и должны были помогать контролировать! Всё просто! Из ресурсов самих же покорённых, воины Вильгельма настроили укреплений и уже никто: ни саксы, ни кельты с данами-не смогли норманнов из них «вышибить». Хотя в летописях пишут, что до половины городских домов-шло «на слом» и по этой причине, почти всё городское хозяйство «встало»: от ремесленников-до хлебопёков, а за этим, что и понятно-начались голодные бунты…но! Именно по этой схеме в дальнейшем и германское влияние распространялось: где высаживались как завоеватели-старались уподобиться Вильгельму и его «наказам»: «на захваченной территории-строй укрепления из местных материалов, да как можно скорее! Разбирай всё-и удерживай земли«…Наши же предки, больше любили «походы за добычей» и довольно поздно осознали важность удержания-путей и портов. Вот, как то так-уж простите, если обидел.»

Хелег стал его горячо заверять, что страшно доволен «честной беседой», однако мысли всё время отвлекались на иное-сержант храмовник который его сопровождал, о котором он уже и думать забыл, сейчас сидел в первых «сержантских» рядах и очень чутко внимал беседе меченосца и главы «местного» ордена крестоносцев.

Пока меченосец лихорадочно соображал, как бы перевести беседу в нейтральное русло и не дать повода соглядатаю от храмовников дополнительно собирать на него компромат-уже немного разморенный выпитым и грядущим отдыхом князь вдруг встрепенулся: «Да! Мы ведь ещё участвовали в разгроме полонцев и рейдах «отмщения»-на угров, вот так.»

— Что? — недопонял услышанное Хелег, исподволь следящий за своим сопровождающим сержантом.

— Ну да, — продолжал чешский магистр, — Когда полонцы заявили, что всё равно будут признавать лишь Папу, за единственного главу Церкви, то «Совет» трижды ходил на них «походами Веры», несмотря на то что они католики, всё одно-ходил, да! Первый раз, ещё когда «Совет» лишь только образовался и после ряда приграничных боёв-отступил…второй-совершил погром юга полонского, а в Кракове, где всегда было много вашего, брат Хелег, германца-оставил сильный гарнизон. Зато в третий раз, вот совсем недавно, в союзе с Новгородской республикой, Московским кесарейством, Киевским Великим княжеством-почти полностью разбил их, оставив лишь четверть от тех земель, что у них и Литвы ранее были и запретив местные ордена, навроде «Добринцев».

Хелег смотрел на говорившего чеха слегка приоткрыв рот, после чего нервно сглотнул и спросил: «Значит Польша сейчас…разбита? А на Руси…ммм…То есть их…сразу несколько? В меру сильных?»

— Аха-ха! Брат Хелег-не шутите так, я обожаю когда меня слушают, однако и лесть может быть чрезмерна! — и продолжая смеяться князь встал и отдав распоряжения по дозору и лагерю ушёл спать в шатёр, для него специально установленный.

Меченосцу нужно было время что-бы осознать всё услышанное, наконец, придя к какому то выводу он хлопнул себя по бедру и тоже встал, бормоча под нос: «Ага-ага, значит-не совсем…а я то всё дивился-«Совет орденов», чистота городов, латынь-для повсеместного общения «высших«…мда, дяденька Диогеннен-ну ты и сволочь!»

Когда Хелег спросил у рыцаря, что первым ему встретился из обоза-где ему лечь на ночлег, тот заявил — что сержант меченосца, который почему то храмовник-уже всё подготовил для своего господина и их места рядом. Хуже нельзя было и представить, однако решив не поднимать скандала рыцарь потопал к «своему» сержанту.

Храмовник встретил его подозрительно радостно: подсказал как улечься на шкуре и чем накрыться, а чуть позже, с наивной улыбкой наследственного идиота, задал вопрос: «Так значит не зря, эти славяне-своими «таборитами» гордятся, ведь верно, господин рыцарь. Славные ребята они были?» Мимика и первая часть вопроса-отлично удались сержанту, но вот окончание, с придыханием и некоторым наигранным воодушевлением, были явно излишни: меченосец на него строго уставился и громко, что-бы слышали рядом укладывающиеся ко сну, ответствовал: «Будем считать-что ты пьян! Если завтра, по трезвой голове, такое будешь продолжать говорить-повешу! Я не позволю марать честное имя «Совета», всяким пособникам отступников из рядов сержантов…ты понял меня?!»