[Хичи 1-2] Врата. За синим горизонтом событий

Являетесь ли вы разумным человеком без предрассудков? Докажите это, прочитав мое письмо до конца, прежде чем примете решение о его содержании. На Вратах тринадцать населенных уровней. На каждом из тринадцати общих помещений по тринадцать жильцов — пересчитайте сами. Выдумаете, мое письмо просто глупое суеверие? Тогда сами посмотрите на доказательства. Рейсы 83–20, 84-1 и 84–10 — для чего добавляют эти цифры? — были все объявлены пропавшими в списке 86–13! Корпорация «Врата», проснись! Пусть скептики и ханжи насмехаются. Человеческие жизни зависят от вашей готовности подвергнуться насмешкам. Ничего не мешает исключить ОПАСНЫЕ ЧИСЛА из всех программ. Нужна только храбрость!

М. Глойнер, 88-331.

Мы чуем ваш запах в газе Ориона.

Мы раскапываем ваши норы с собаками Проциона.

Из Балтиморы, Бонна и Бенареса

Мы ищем вас вокруг Алгола, Арктура и Антареса.

И однажды мы вас найдем.

Маленькие заблудившиеся хичи, мы идем!

ОБЪЯВЛЕНИЯ

Тенистый широколистник, выращенный вручную и свернутый. Два доллара сигарета. 87-307.

Нынешнее местонахождение Агосто Т. Агнелли. Позвоните службе безопасности Врат для Интерпола. Награда.

Публикация рассказов и стихотворений. Лучший способ сохранить воспоминания для ваших детей. Удивительно низкая цена. 87-349.

Есть кто-нибудь из Питтсбурга или Падьюки? Скучаю по родине. 88-226.

— Да, он отличный парень, — подтвердил я, приканчивая выпивку и протягивая стакан за новой порцией. — Эй. Что значит, я напоминаю вам его?

— Он тоже никак не может решиться, Броудхед. Дело в том, что у него достаточно денег для Полной медицины, но Бакин не может решиться потратить их. Если бы он не занимался ерундой, он мог бы получить ноги и снова вылететь. Но на это ушло бы все его состояние. И если бы ему не повезло, он остался бы просто калекой.

Я поставил стакан. Мне больше не хотелось пить.

— Пока, Итуно, — попрощался я. — Иду спать.

Большую часть обратного пути я писал письма Кларе, не имея представления, сумею ли когда-нибудь отправить их. Больше делать было нечего. Эстер оказалась удивительно сексуальной, что казалось мне странным для такой полной женщины ее возраста. Но наступило время, когда это перестало меня занимать, а со всем тем грузом, которым был забит корабль, больше ни для чего места не оставалось.

Дни проходили совершенно одинаково: секс, письма, сон… и беспокойство. Меня смущало то, что Шики Бакин при его деньгах хотел оставаться калекой. На самом деле меня волновало, почему я сам этого хочу.

25

— У вас усталый голос, Боб, — бодро говорит Зигфрид фон Психоаналитик.

Что ж, это вполне объяснимо. Уик-энд я провел на Гаваях. У меня часть денег вложена здесь в туристский бизнес, так что мне это почти ничего не стоит. Два прекрасных дня на Большом острове: по утрам встречи с акционерами, а днем с одной из самых красивых девушек островов. До самого вечера мы развлекались с ней на пляже или в катамаране с прозрачным дном, сквозь которое отлично видны спокойно плывущие, дожидающиеся крошек большие манты. Но по возвращении приходилось преодолевать все эти временные зоны, и я чувствовал усталость.

Но только Зигфриду нужно услышать не это. Ваша физическая усталость его не интересует. Его не заботит ваша сломанная нога. Он желает слышать только о том, как во сне вы спали со своей матерью.

Я говорю ему об этом.

— Я устал, да, Зигфрид, но хватит ходить вокруг да около. Давай прямо к эдиповому комплексу — насчет мамы.

— А у вас он есть, Бобби?

— А разве его нет у каждого?

— Хотите поговорить о нем, Бобби?

— Не особенно.