[Хичи 1-2] Врата. За синим горизонтом событий

— Знаешь что, Зигфрид? Наверное, это выглядит забавно. Всю жизнь… сколько прошло с тех пор? Сорок лет? Понимаешь, и тогда, и теперь у меня сумасшедшее представление, что любовь — это когда что-то в тебя вставляют, а потом вытаскивают.

26

Пока я отсутствовал, на Вратах произошли серьезные изменения. Во-первых, повысили плату за суточное содержание. Таким нехитрым способом Корпорация намеревалась избавиться от прихлебателей вроде Шики и меня. Я уж было рассчитывал на три оплаченные недели, а оказалось, что мне осталось всего десять дней. А во-вторых, появилось много ученых с Земли:.астрономов, ксенотехников, математиков, прилетел даже старый профессор Хеграмет. Весь в синяках от старта, он бойко бегал по туннелям.

Но Оценочная комиссия не изменилась, я был приколот к скамье, а моя старая знакомая Эмма объясняла, какой я глупец. На самом деле докладывал мистер Сен, Эмма только переводила. Но мне ее перевод понравился.

— Я предупреждала вас, Броудхед. Вам следовало прислушаться к моим словам. Почему вы изменили установку курса?

— Я уже говорил. Обнаружив, что я на Вратах-2, я просто не мог этого вынести. Хотел отправиться куда-нибудь еще.

— Чрезвычайно глупо с вашей стороны, Броудхед.

Я посмотрел на Сена. Сложив руки на груди, он висел на стене, прицепившись воротником на крюк, и омерзительно улыбался.

— Эмма, — проговорил я, — делайте что хотите, только отцепитесь от меня.

— Я и делаю, что хочу, Броудхед, — радостно ответила Эмма. — Потому что должна это делать. Это моя работа. Вы знали, что менять установку курса запрещено.

— Кем запрещено? Я застрял в том корабле.

— В правилах эксплуатации сказано, что ни в коем случае нельзя уничтожать корабль, — строго пояснила она, но на этот раз я не стал возражать. Тогда Эмма перевела наш диалог мистеру Сену, который серьезно выслушал ее, поджал губы и произнес две аккуратные фразы на языке мандаринов. Можно было расслышать даже знаки препинания.

— Мистер Сен говорит, — протокольным тоном начала Эмма, — что вы весьма безответственная личность. Вы уничтожили невосполнимое оборудование. Корабль не принадлежал вам. Он является собственностью всего человечества. — Сэн произнес еще несколько предложений, и Эмма закончила: — Мы не можем окончательно судить о вашей ответственности, пока не получим дополнительной информации о степени урона, нанесенного кораблю. Мистер Итуно обещал при первой возможности произвести полную проверку корабля. Ко времени его доклада в полете находились два ксенотехника. Они должны отправиться на Афродиту. Сейчас они уже на Вратах-2, и их заключение, вероятно, прибудет с очередным пилотом-перевозчиком. Тогда мы снова пригласим вас.

Эмма замолчала, взглянула на меня с нескрываемым сожалением, и я понял, что встреча окончилась.

— Большое спасибо, — поблагодарил я и оттолкнулся в сторону двери. Эмма позволила мне долететь до нее и только потом окликнула:

— Еще одно. В докладе мистера Итуно сообщается, что в период временного пребывания на Вратах-2 вы работали на погрузке и изготовлении скафандров. Он установил вам плату — сейчас взгляну — двадцать пять сотен долларов. Ваш пилот-перевозчик Эстер Бегровиц перевела на ваш счет один процент своей оплаты за услуги, оказанные в полете. Соответственно произведены изменения в вашем счете.

— У меня не было контракта с ней, — удивленно сказал я.

— Не было. Но она считает, что должна поделиться с вами. Немного поделиться, разумеется. Хотя, — Эмма снова заглянула в бумаги, — двадцать пять сотен плюс пятьдесят пять сотен — всего на вашем счету получается восемь тысяч долларов.

Восемь тысяч долларов! Я направился к шахте, схватился за ведущий вверх кабель и задумался. Особой разницы нет, восемь тысяч или ничего. Конечно, этого не хватит, чтобы оплатить стоимость поврежденного корабля. Во всей Вселенной не найдется достаточно денег, если с меня потребуют оплатить восстановление корабля — отремонтировать его невозможно.

С другой стороны, теперь у меня на восемь тысяч долларов больше, чем было до сегодняшнего дня.

Естественно, я отпраздновал появление денег, купил выпивку в «Голубом Аду». Пока пил, я думал о том, какие у меня перспективы. Чем больше я думал, тем сильнее они сжимались.

Меня, конечно же, признают виновным, это несомненно, и предъявят иск по меньшей мере в несколько сотен тысяч. Но у меня нет таких денег. Счет может быть и большим, но это уже не важно — когда заберут все, что у тебя есть, больше уже брать нечего.

Меня расстраивало, что мои кровные восемь тысяч долларов с рассветом могли расстаять, как первый снег. Как только поступит отчет ксенотехников с Врат-2, Оценочная комиссия соберется снова и обдерет меня как липку. Поэтому я решил, что нет особой причины беречь деньги. Их можно было тратить.

Я не мог думать и о возврате к моей прежней работе — высаживанию ив, даже если бы мне и предоставили такую возможность. Ведь Шики уволили с должности старшего озеленителя, а работать под начальством кого-то другого мне казалось унизительным.