Химера

Митю привели в небольшую комнатку. В здании, где она находилась, он уже бывал, правда, по другому поводу. От офиса инженера водоснабжения комнатка отличалась отсутствием подвесных потолков, мебели и ремонта. Бывшая кладовка – узкая, душная, пустая. Судя по характерному запаху, въевшемуся в стены, раньше здесь хранили минеральные удобрения.

Опера предложили располагаться со всеми удобствами и оставили его, лязгнув ключом в дверном замке. Митя долго пялился на запертую дверь, словно ожидал еще чего-то. Потом оглядел стены, криво висящую под потолком лампочку на проводе, бесцельно прошел из угла в угол и лег на линолеумный пол, неудобно выпятив плечо из-за скованных сзади рук.

Еще в караулке на него накатила прострация. В глотку словно запихнули шланг, включили сжатый воздух и выдули все мысли, чувства, желания, оставив пустоту и бессилие. Он отрешенно слушал пустую болтовню охранников и смотрел на бесконечную череду дорогих авто, въезжающих в ворота отеля.

А в голове крутилось одно.

Она еще жива.

На полу он пролежал часа полтора. Потом дверь открылась, и мордастый опер втащил два стула и штатив с цифровой видеокамерой. Установив штатив у дальней стены, он посадил Митю напротив, снял наручники.

Пока Савичев растирал вдавленные красные полосы на запястьях, в комнату буднично вошел Горюнов. Опер молчаливо удалился, закрыв дверь, и Митя остался наедине со следователем.

Горюнов снял пиджак, повесил на спинку второго стула.

– Жарко здесь, а?

Он достал телефон, набрал чей-то номер.

– Мы начинаем, – сообщил в трубку.

– За что я арестован? – спросил Митя дрожащим голосом.

– Воды?

Горюнов протянул бутылочку.

Пока Митя хлебал воду жадными глотками, следователь включил видеокамеру.

– Вы не арестованы, а задержаны, гражданин Савичев, – объяснил он. – Как я уже говорил, мы вас подозреваем в убийстве. Причем не в одном.

Его слова звучали до жути серьезно.

– Это невозможно, – сказал Митя.

– Еще как возможно. И я вам сейчас это докажу…

– Послушайте, – заговорил Митя, захлебываясь словами и косясь на снимающий его глазок. – Послушайте меня, пожалуйста. В это сложно поверить, но вы должны, потому что вы – представитель закона. В Истринском водохранилище есть невероятное существо. Получеловек-полурыба. Он похищает людей… Вы слушаете или нет? Он похитил Наташу, мою жену…

Горюнов выключил видеокамеру, подошел к Мите и с размаха влепил ему пощечину. Митя изумленно замолчал.

– Хватит! – рявкнул Горюнов. – Хватит валять дурака! Вы подозреваетесь в серьезнейшем преступлении. Расклад таков: я задаю вопросы, вы отвечаете. Хотите излить свою бредятину, я дам бумагу, напишете в СИЗО фантастический роман. А сейчас от вас требуется отвечать на вопросы. Ясно?

Митя подавленно кивнул. Горюнов вновь включил запись.

– Отвечайте прямо и по существу. Где вы были в ночь с десятого на одиннадцатое июля?

Митя помнил этот странный вопрос еще с их первого разговора.

– Вы, кажется, уже спрашивали.

– Отвечайте!

– Я провел эту ночь в компании друга.

– Максима Рожкова.

– Совершенно верно.

– Ваш друг утверждает, что вместе вы были лишь до одиннадцати вечера.

– Он ошибается. – Митя заволновался. – Мы расстались значительно позже.

– Ладно, – согласился Горюнов. – Допустим, что в день пропажи первой жертвы у вас есть алиби. Тогда как вы объясните это?

Перед Митиными глазами появился целлофановый пакет, внутри которого поблескивал черный глянец. Айфон, на котором Марина Бевенис оставила аудиозапись своих впечатлений о подземелье.

– Что скажете? – поинтересовался Горюнов, пристально глядя на сидящего перед ним подозреваемого. – Это личная вещь Марины Бевенис, второй пропавшей девушки. В тот день, когда она исчезла, айфон висел у нее на шее. А мы его нашли – где бы вы думали?

Митя устало закрыл глаза.

– Вот именно! – торжественно заключил Горюнов. – В коттедже, который вы снимаете в Istra Park.

– Это совсем не то, что вы подумали. Леонидыч… то есть инспектор Тарасов собирался передать вам этот айфон позже.

– При чем здесь Тарасов?

– Мы вместе нашли тело девушки. Айфон был к ней привязан. Она сама это сделала…

– Инспектор Тарасов ни о чем таком не рассказывал.

– Мы не хотели рассказывать. Но я там был, клянусь!

– Я в этом не сомневаюсь, – фыркнул Горюнов.

Митя ощутил себя так, словно тонет в трясине. Каждое движение, каждое слово засасывали в беспросветную жижу. События, в которых он принимал участие, словно восстали против него.

– Прослушайте запись на айфоне, – взмолился Митя. – Вы убедитесь, что мой рассказ о чудовище не бред и не вымысел.

– Я слушал, – спокойно ответил Горюнов. – Ни о каких чудовищах там речи не идет. А вот то, что бедную девушку некто содержит в нечеловеческих условиях, – из этой записи более чем очевидно. Жаль, что девушка не успела назвать имя и приметы.

– Послушайте!..

– Сидеть! – рявкнул Горюнов, останавливая попытку Мити встать со стула. – Я еще не закончил. Это не все.

Он достал из кармана фотографию.

– Это ваши шорты?

– Возможно, – ответил Митя, вглядываясь в снимок. Внутри распускалась ужасная догадка.