Химера, дитя Феникса (СИ)

— Дьяк расскажет, а мне велено язык за зубами держать, — строго ответил мне вой, а сам осунулся, и потянуло от него безысходностью и опустошением. Я же начал размышлять. Раз вои и дружина справиться не могут, а Дьяк спокоен, значит, не в силах простому Люду с той бедой совладать. А меня именно для её решения и притащили за много вёрст. Потому можно сделать выводы, что мой Талант тут необходим. Что же, не буду торопиться, что в моих силах, тем и помогу.

За большим столом вместе сидели: Князь, двое незнакомых мне мужей и Дьяк. Отдельно, чуть поодаль, вся Дружина. Лица многих воев шелушились, а кое у кого были незатянувшиеся ожоги. Приложив руку к груди, Я поклонился всем и стоял подле стола. Богдан меня обошёл и присел за привычное ему место. Также, как и в городище, Я не знал, к кому присесть рядом. Не дождавшись приглашения, вытянул стул из-за стола и перетянул на центр стола с длинной стороны.

— Место гостя за Дружиной, — отозвался Князь.

— Правил Ваших не разумею, Я не вой, чтобы с Дружиной быть, не Знатный и гость. Не так давно меня закладным прозвали, а теперь Гостем. Потому не обессудь, княже, но место посредине мне в самую пору, — пояснил своё решение и уважительно поклонился.

— Благодарим за помогу с Ватагой, после того случая проверили все стены, нашли ещё пару крысьих ходов, — начал Дьяк, Дружинники же при упоминании норы почесали обожжённые места. — Теперь грязи и дурмана поменьше в граде. Пойманные лиходеи признались в вине и отправлены на камни, но приглашали мы тебя не за тем. — Прохор глянул на Князя, что не сводил своих гневливых очей с меня. — У нас пропадает Люд. Разный, промеж собой не связан никак, ни с семьёй, ни со службой, разных слоев. И охрана, и купцы, и закладные. Некоторых находят в реке, выше по течению, изуродованных и покалеченных. Коли зверь был какой, то поел бы, а так… — горестно вздохнул Прохор Иванович. — Поглумились да натешились.

— А кто был первым? — перебил Я Дьяка.

— Так сразу и не скажешь, поначалу-то как, слухи да шепотки, а всерьёз стали смотреть, когда пьянчужка один, блаженный, что у корчмы за советы на кружку бражки менял, пропал, а потом его нашли, порванного напополам, будто лошадьми в разные стороны дёрнул кто. А потом, как следить начали, то оказалось, что некоторых прям из постели крали, а остальная семья не заметила и не слышала до утра. Пока не спохватились. Теперича до утра все двери и ставни заперты. Стража меньше, чем по трое, не ходит, да и то старается отсидеться в спокойном месте, несмотря на приказ. Вои, что стены держат, клянутся, что не видели никого, да через врата не выпускали. Теперича байки ходят про Ночного Охотника, так его окрестили в народе, чеснок вешают, как от упырей, вяжут солому в куклы, чтобы от нечистой силы уберечь, тьфу… Темень несусветная.

— Но ведь кто-то ещё пропал, ведь ранее Вы особо и не искали. То простой люд был, да купцы-иноземцы. А теперича всё поменялось, — прознал Я про беду Князя. Дьяк крякнул от неожиданности, Дружина стыдливо прятала глаза. Два незнакомых мне мужа переглянулись и пожали губы. За столом повисло тягостное молчание.

— Сестрицу названную мою, через Охрану, тёток-наседок, Дружину и через многие заборы забрали, — глухо произнёс Князь. — Дружина по утру так и стояла подле дверей, клялись, что никто не проходил, а тётки спали так, что только на следующий день пробудились, по щекам били, уши терли, пятки жгли. Как мёртвые, да лучше бы они мертвы оказались. Они, а не сестричка. Одна, правда, от сожаления и не досмотра повесилась, но то делу не помогло… Найди её, живой али мёртвой. Не могу жить, пока не успокоюсь и не узнаю правду. Коли мертва, то хоть тризну справлю… — Князь после этих слов схватился за голову и замолчал.

— Блаженного где нашли, место укажите, и нужно в светлицу княжны зайти, — произнес Я и встал.

— Повелеваю, во всем Святочу помогу оказать, слушаться, как меня, и ежели его утеряете, с ним и голову свою буйную заодно. Уходи, Святоч, Слово своё даю, как разрешишь Сие непотребство, то свободен будешь и с почестями до Городища отбудешь. За Деву решать не тебе, она и сейчас свободна. Хочет ежели, пущай живёт, знахарей и ведунов у нас мало, — подбил договор ударом ладони по столу княже.

Поклонившись Знатным, пошёл на выход. За мной следом прогромыхала Дружина.

— Откель начнём? Со светлицы?

— НЕТ, с Блаженного, а если есть свежее тело, что ещё не погребено, то с него.