Химера, дитя Феникса (СИ)

— Борис, а Дьяку сколько годов? Не молод ли он Дьяком быть? Али друзья они с Князем?

— Почитай, более сорока. Он ещё при старом был, а потом в услужение нашему Господину пошёл.

— На вид и не скажешь. Думал, не более тридцати.

*****

Добравшись до корчмы, мы скоро дошли до свободных мест для Знатных. Трактирщик услужливо подошёл сам, не отсылая служку.

— Остались вопросы, уважаемые?

— Да, чем кормить собираешься? — смешливо произнёс Борис. — Если ответ не понравится, то пеняй на себя.

— Всё самое лучшее для моих друзей и немного сверху. Пива, медовухи или вина изволите?

— Да! — ответил Игнат. — Изволим!

— Мне воды или кваса, — отметился в заказе и Я.

— Может, комнату и кого-нибудь для сугрева? — продолжил ненавязчиво предлагать услуги Корчмарь.

— Посмотрим, как отужинаем. А если кто помрёт с голоду, пока ждём… — многозначительно произнёс

— Бегу, бегу…

Я шарил глазами по помещению скорее по привычки да по науке Мирко, чем пытаясь кого-то выглядеть. Взгляд зацепился за знакомую личность. В дальнем углу известный мне по Ладье Степан Разин о чём-то говорил с другими мореманами, судя по окраске, речь была полная бахвальства и шуток. Как и говорил Корабельщик, Стенька или в кабаке, или по бабам.

Рядом с нами сидели Купцы, смерив наш стол оценивающим взглядом, принялись дальше крутить, громко меж собой общаясь. Среди ничего для меня не значимых разговоров, таких как цены на паром, стоимость товаров с Юга. Вдруг проскочило знакомое имя.

— … Авдеевна-то лихо за дело взялась, пуще Мужа торг ведёт. Уж думаю, сватов заслать. Хах, только вот что с первой жинкой делать? Её склады да мой товар, вот уж развернулся бы. Месяц ещё не сменился, а вдова уже двоих приказчиков с позором выгнала, те то ли не углядели, а может и впрямь проворовались. Теперича в долг не даёт деньгу, только в рост, благо, хоть бремя небольшое.

— Сколько?

— Десять кун с гривны в год.

— Много взял у неё?

— Кобылку знатную сторговал да деньгу не собрал нужную, попросил отсрочку, не дала. Говорит, Мужа нет, а деньга нужна. Кинулся средь своих, а те только закупились, да и к тебе приходил же, хотел тридцать гривен одолжить.

— Чего к теням не сходил?

— Дык седмицу назад их же всех в Острог усадили. Говорят, без Суда И Дознания. Сам Дьяк! — тут купец указал пальцем в потолок. — Ничегошеньки не смог сделать, взяли-то их Дружина Кня… От я пустобрёх… — сконфузился под взглядами Дружинников. — Простите, служивые, то хмель говорит. Это значит… О чём говорил?

— Кобылку купил, — подсказал ему второй Муж.

— Ага, убиенный-то ну никак не хотел отдавать, говорил, дескать, отрада его — лошадок разводить. А тут вот оно как обернулось. Говорят, его Ночной Охотник прибрал.

— Кому беда, кому прибыль. Ладно, пора мне на боковую, завтра спозаранку иду на юг. Пора меха на специи менять да прибылью обрастать. Будьте здравы, — проговорил, зевая, крепкий муж, хлопнул по столу ладонью, припечатав монеты, и ушёл наверх, тяжело ступая по скрипящей лестнице.

— Как у тебя получается это? Быть в нужном месте в нужный час, да вопросы задавать нужные? — прошептал Егор, молчаливый Дружинник, от которого Я первый раз услышал речь.

— Имя мне Босик, Я есть Светоч Путеводный. Мой Дар — искать правду и нести Свет. Порой Правда и озарённые мной тёмные места выдают грехи и пороки Люда, те что скрыты годами. Вот и сейчас мы прознали про вдову, что торгом яро занялась и что Дьяк всё-таки следит за Городищем, но не так, как того его служба задумывалась. Грязи много ещё в Мире, и Я должен её указывать, пока горит Огонь.

Глава 23. Выбор

Как врачеватель, что занёс свой вострый нож над страдающим телом, думая, что же будет лучше? Отнять мёртвую плоть, даруя надежду выздоровления, оставить, как есть, на волю Богов или прекратить мучения, резким движением вскрывая венку и принеся долгожданный покой измученному телу. Так и Я маялся выбором. Многое из того, что разузнал, принесёт муки живым. Но мёртвые требует отмщения, да и Правда рвётся сквозь нарывающие гнойники человеческого Греха и Порока. Я отложил четыре листа в сторону, те, в которых был уверен. Десяток же других меня смущал, то была подделка и подражание. Но вот что подвигло люд на сие безумства? Для меня были важны мотивы.

— Босик, ты часом не болен? Уже не знаю, как тебя вернуть в Явь. — Тормозил меня за плечо Игнат. — Пошли уже, мы втроём остались, или хочешь заночевать в Трактире? То не нужно сегодня делать, Этапный день, последний четверг месяца.

— Что значит — Этапный день? — изумился незнакомому слову.