Химера (СИ)

— Группенфюрер, вы слишком неосторожны с этими вещицами.

Не зря Рихтер меня предупреждал о том, что нельзя использовать несколько предметов одновременно. Старик Вольфганг забился в эпилептическом припадке в считаные минуты. Теперь я в этом убедился воочию.

— Мое! Отдай! Стерва! — заорал Вольфганг, поглядывая безумным взглядом на Эрнсту. — Мое!

Арийка не реагировала. Она терпеливо дожидалась возвращения прежнего Эйзентрегера. Причем не зря…

— Быка мне, — через минуту спокойно произнес Вольфганг, очухавшись от мозговой контузии. — Остальное…  Моржа забери себе, Ламия. Вторую хрень передай старичку с тросточкой.

— Так точно, херр Эйзентрегер! — выкрикнула непробиваемая арийка, в очередной раз вскидывая в приветствии руку. После чего подошла к Рихтеру и передала ему предмет.

Пока все было тихо. Я бы сказал: слишком тихо. А это всегда не к добру…

* * *

Начало третьего акта фатальной битвы непредсказуемостью не отличалось. Вновь появление стеклянного орла. Рев разъяренной толпы. И сразу за ними обоюдный грохот орудий всех калибров и размеров. Видимость с пола была намного хуже, но реанимированная фантазия вполне справлялась со своей работой. Она прорисовывала в воображении кошмарное месиво в мелких деталях.

Толпа черных людей вновь с пристрастием штурмовали неприступный рубеж. Не жалея ни себя любимых, ни техники. Зловещие крики, стоны и ни с чем не сопоставимый и такой узнаваемый…  запах смерти. Но был и кто-то еще…  Или что-то…  От него исходил животный смрад…

В этот раз флаги преимущества развевались над головами атакующих. Толщина оборонительных редутов резко убывала. Во-первых, спецназовцы были готовы к неожиданностям. Во-вторых, количество и качество брони, защищающей их тела, заметно возросло. В-третьих, их бывшие соратники сейчас использовались, как добротные баррикады. Они обеспечивали неплохое прикрытие от залетных пуль, чем атакующие незамедлительно воспользовались. Без всякой тени брезгливости и отвращения. Ну и, в-последних, замечу, по счету, а не по значимости. На поле боя появилась неубиваемая машина смерти высочайшего класса…  Вот что за знакомый запах терзал мое обоняние!

Прозрачный леопард выпрыгнул поиграть с людишками на арену. Я уже видел его недавно. Или давно…  Неважно. Это было во время «дружественного визита» к торговцу Колиньи. В ход пошли артефакты. У кого-то из нападающих есть Леопард. И я знаю, насколько опасен этот предмет. Не держал его в руках, но зато обладал даром, который он дает. Я сам был Леопардом…  Недочеловеком, лишенным жалости, стыда и совести. У меня даже собственного имени не было. Лишь кличка, как у собаки — «Дровосек»…

Паренек молниеносно врубился в гущу оборонительных рядов. Он вращал сверкающими японскими мечами в обеих руках, выкашивая на пути врагов, словно траву. Я же видел и другое…  Прозрачного леопарда рядом с ним, орудующего когтями и челюстями. Они были с парнем единым целым. Метр за метром убийца двигался в нашем направлении, раскидывая по сторонам окровавленные людские обрубки. Словно ледокол на северном полюсе, крушащий на пути глыбы льда. Его каменное лицо абсолютно не выражало чувств. Машина смерти молотила с нереальной скоростью, почти расплываясь в движении. Создавалась иллюзия того, что у нападавшего было не две руки, а как минимум с десяток. Он успевал не только убивать врагов, но еще и сбивать летящие в него пули. Они отскакивали от лезвий мечей со снопами ярких искр.

Белокурая всадница на предводителе медведей заметила паренька. Вонзила зубья шпор в бока скакуна и с силой дернула за мохнатый загривок, задавая направление. Бедный мишка выронил от неожиданности кусок плоти очередной жертвы и заревел от боли. Гигантская пасть жутко растянулась. Мне показалось, что еще немного, и она разорвется у основания. Рык вырвался из глотки. В стороны полетели тягучие кровавые слюни и кусочки мяса.

Медведь подчинился и рванул к «ходячей мясорубке». Возможно, сейчас у него в голове было одно лишь желание — выплеснуть накопленную злобу на ненавистного врага. Преодолевая за прыжок метров по пять, он приближался к убийце.

Я даже представил, как это случится…  Могучая туша медведя воспарит в воздухе в смелом до дерзости броске. Он обрушится всей своей многотонной массой на хрупкое тельце. Превратит его в бесформенное кровавое месиво.

До кошмарной казни оставались доли секунды. Считаные метры. Но в одно мгновенье что-то изменилось и пошло не так…

Зверь оттолкнулся лапами от пола и начал отрываться от земли…  Паренек же не попытался убежать или отскочить в сторону. Он рванул прямо к животному. Молниеносно приблизился к нему. Опустился на колени и виртуозно заскользил по стальному полу, залитому свежей кровью. Как раз между ногами хищника…

Два поднятых кверху меча вонзились в косматый живот, незащищенный титановой броней. Катаны разрезали его без усилий по всей длине, не встречая преград. Словно столовый нож растопленное сливочное масло.