Химера (СИ)

Хищник подобрался вплотную к Рихтеру и ринулся в последнем прыжке, выставив когтистые лапы. Все решится именно сейчас…

Хочу жить…  Жить…  Химера…  На тебя вся надежда! — сжимая холодный амулет в руке, умолял я, но предмет почему-то молчал и никак не реагировал.

Неожиданно задняя лапа леопарда скользнула по полу, и он рухнул к ногам Альфреда. Как будто кто-то удачно прострелил из бронебойного ружья его каменное сердце. Зверь бешено закрутился в каких-то нелогичных и бессмысленных движениях. Они напоминали предсмертную агонию. Нижняя челюсть его дрожала. Из горла вырывалась вспененная мутно-голубая слюна и смесь клокочущего гнусного хрипа и мышиного писка. Ничто теперь не напоминало о когда-то грозном рычании.

Паренек пытался вскочить, но раз за разом раскатывался вновь в лужах загустевшей крови. Его отбеленное лицо теперь исказилось гримасой страха, отчаяния и непонимания. Движения стали медленными, неуклюжими. Из всемогущего хищника он превратился в безответное «огородное пугало, набитое соломой».

Рихтер бросил свое неблагодарное дело с перезарядкой револьвера, как и само бесполезное оружие. Он что-то нажал на рукоятке трости. Вытянул из нее длинный четырехгранный клинок и утопил сверкающее лезвие в груди барахтающегося «Страшилы». Затем схватил убийцу за шиворот, притянул к себе и протолкнул лезвие до рукоятки.

В тот же миг испарился прозрачный леопард. Странно…  Рихтер же не мог уничтожить предмет, убив его владельца? Что-то в этом неправильно…

— Сдохни, ничтожество, — прошипел он ему на ухо. — Умри, тва-а…

Голос Рихтера оборвался. Он плашмя завалился на спину и захрипел.

— А-а-а…  а…

Из аккуратного отверстия в голове сочилась кровь. Альфред застыл и затих. Рот его так и не закрылся. Обрывок неблагозвучного слова так и застрял в зубах.

Переведя взгляд в сторону, я увидел покачивающегося дашнака, похожего на недоделанного Франкенштейна. Он с трудом удерживал в руках дымящийся «Глок». Белесые глаза, как у умудренного жизнью слепого старца. Разрывы кожи на лице, висящие лохмотьями, так что было видно красный язык. И пистолетная обойма, торчащая из уха.

Зачем он стрелял в Рихтера? Почему он вообще жив? Я все больше ничего не понимаю. Даже галлюцинации во снах реалистичней! Не может быть…  Орел подчинил его волю? Черт! Теперь я все осознал…  Вот почему нападающие ничего не боятся и готовы героически умирать под пулями. Их обработали артефактом! Где-то за их спинами человек, который использует Орла…

К сожалению, это было последнее, о чем я подумал. Раздался мощный взрыв. Вот только обдало меня не жаркими языками пламени, а промораживающим до костей холодом. Тело мое отлетело в сторону и вмазалось головой в металлический пол. Я потерял сознание…

* * *

Очнулся…  Медленно открылись уставшие удивляться глаза. Но я ничего не смог разглядеть. Невозможно было определить ни где я нахожусь, ни в каком времени. Хотя хорошее в этом все-таки есть… Значит, я по-прежнему жив. В отличие от моего напарника с немецкими корнями. Вот только где я?

Совсем не чувствую тела. Как будто внезапно превратился в кусок льда. Ничего не слышу, не обоняю, не осязаю…  Целиком я жив или частично? Лежу себе тут, поди…  большими рваными кусками. И рассуждаю о несуществующем и несущественном. Пока это лишь вопросы без намеков на ответы.

Глаза потихоньку оттаивали и постепенно мне открывались новые рубежи…  Негнущиеся посиневшие руки, в одной из которых светился разрядами артефакт. Две ноги, скрытые наполовину в чем-то…  Липком, вязком и темном, как сущность Люцифера.

Превосходно то, что все это добро на месте…  И голова, и ноги, и руки…  Это уже много значит и не может не радовать…  Немного усилий и тело меняет статус с «лежащего» на «стоящее».

Вымазался с ног до головы, как черт в дымовой трубе. Вот только это наверняка не сажа…  Может, топливо? Поднеся свободную руку к ноздрям, я глубоко вдохнул. Нефтью не пахло, как и чем-либо еще. Втянул воздух — никаких запахов…  Похоже, обоняние так и не вернулось.

С осмотром тела было покончено. Результат меня удовлетворял. Оставалось выяснить самую малость — где я, собственно, сейчас нахожусь.

Я селезенкой чувствовал, что ничего хорошего меня не ждет…

Взгляд вперед и долгая, нудная работа с фокусировкой глаз. Как будто они забыли, что такая значимая функция у них существует, никуда не девалась и, вообще, имеет очень важное значения для пользователя. Бред…  Видать, неплохо меня приложило…  Я уже заговорил, как компьютер.

Мне потребовалось не меньше полминуты для того, чтобы размытая кучка неподалеку превратилась в…

— Мефистофель их всех раздери! — вырвалось неожиданно изо рта странное и одновременно грубое выражение. Дальше оно перешло в разряд нелитературных и малоупотребляемых в обычной жизни. — Ахуе…

Никуда я волшебным образом не переместился. Я находился там же, где и потерял сознание. Куча оказалась трупом Рихтера. Таинственная жидкость обернулась океаном загустевшей людской крови…  Все сошлось…