Химера (СИ)

Голубая планета почти мгновенно свернулась до размеров атома и растворилась в неизвестности. Прощай, Земля! Остались лишь миллиарды сверкающих звезд, пролетающих мимо, оставляя фантомный след. Восхищающие и одновременно пугающие…

Куда несет меня это таинственное нечто? И вообще, знать бы еще, что такое это нечто…

Все, на что согласилось парализованное тело, это приподнять еле подвижные глаза. Я увидел ослепляющую сферу с рваной аурой золотисто-огненного цвета. Мы стремительно приближались к желтому карлику…  К солнцу…  К сгустку безграничной энергии. Ну, почти безграничной. Я не хотел с ним сегодня встречаться. Да что уж…  я с ним вообще никогда не хотел столкнуться. Хотя кого это сейчас волнует?

Солнечная корона с этого ракурса выглядела чудовищно красиво. Хотя, на самом деле, это всего лишь разреженная высокоионизированная плазма. Черт! Слишком близко для меня…

Миллеиллионы заряженных частиц одновременно пронзили беззащитную плоть. Тело охватила дрожь и освободившиеся от пут паралича мышцы начали судорожно сокращаться. Руки обдало обжигающим жаром, и они на глазах приобрели насыщенно-красный оттенок, словно меня заживо мокнули в крутой кипяток. Вся защитная оболочка организма изнывала от действия высоких температур. Причем жжение и зуд только усиливались.

Вскоре «шкура» покрылась отвратительными крупными пузырями, заполненными прозрачной жидкостью. Волдыри разлетались в клочья, отчего кожа повсеместно болталась рваными шматами. Непереносимая боль пронзила каждый нейрон нервной системы. Разум вошел в крутое пике. Теперь он искал пятый угол, временами зависая и притормаживая.

Кровавые лохмотья дермы моментально ссохлись, почернели и разлетелись пеплом, оголяя запекшиеся сухожилия и мышцы. От бессилия хоть что-то изменить хотелось орать во всю глотку, но даже этой радости меня сегодня лишили. Мать его…  вакуум…

Внутренние органы дошли до кондиции готовности и начали взрываться, выбрасывая через разрывы в обугленной плоти смрадные перегретые газы.

Дьявол меня раздери! Как можно быть таким идиотом? Химера…  Она меня спасет. Правая рука таинственным образом поддалась внушению и приблизилась к лицу. Расплавленный металл растекся серебристыми струйками по оголенным костям, прикрытым лишь местами комочками прижаренного мяса. То, что я мог это еще видеть, ничем, кроме чуда, не назовешь. Хорошо, что я не чувствовал приторно-сладковатого запаха прожаренной человечины — обязательно бы вырвало…

Бредятина…  Мне даже нечем вдыхать, про опорожняться лучше вообще молчать…  Ну вот и все Ветров! Отлетался…

Обугленные кости внезапно покрылись трещинами, в глубине которых светилась непереносимо ярким светом огненная лава. Снопы искр мощным потоком полетели против направления движения тела, пожирая скелет с нереальной быстротой. Больше не было космоса, не было звезд…  Ничего не было…  Лишь необъятная туша невыносимо ослепляющей звезды, залившая все вокруг белым светом…

* * *

Затарахтела немецкая речь. Яркий свет начал затухать, пока не перестал ослеплять. Впереди меня стояли в ожидании мои спутники, а за ними виднелся стальной бункер с «зондеркомандой» в центре. С живой и, главное, разумной. Не было никаких следов битвы. Ни истерзанных трупов, ни бассейна с темно-красной жертвенной кровью, ни стрелянных гильз, ни жуткого запаха смерти.

Что-то новенькое…  В первый раз после смерти я вернулся не в кресло. Видимо, чтобы не заскучал…

— Да здравствует Адольф Гитлер! Оберштурмбанфюрер Эрнста фон Рунштедт, доложите обстановку, — затянул командным голосом Вольфганг и подошел к арийке, пожирая ее взглядом оголодавшего питона.

— Группенфюрер, вся мощь великой арийской нации мобилизована по боевой тревоге. Все силы, что имелись в наличии, — ответила ему «хрустальная леди» с каменным лицом.

Этот фильм ужасов я уже смотрел, и его финал мне не понравился…

Левая рука нырнула во внутренний карман костюма, схватила артефакт и сжала его что есть мочи. Правой рукой я вытащил любимый «Desert Eagle». Большой палец щелкнул предохранителем, и сверкающий ствол уперся в затылок Рихтера, скидывая его ковбойскую шляпу на пол.

— Не дергайся, Альфред! — грубо выкрикнул я. — Иначе вынесу тебе мозги.

— Что ты делаешь, Владимир? — прошептал Рихтер беззлобно, можно сказать, даже по-доброму. — Ты сошел с ума…

— Я никогда не был разумнее, чем сейчас. Я знаю теперь то, чего раньше не знал…

— Если ты задумал взять меня в заложники для чего-то…  Забудь. Эйзентрегер убьет нас обоих, ему на это плевать…  Он не пойдет на уступки.

— Правильно говоришь, Фреди. Это не в моих правилах, — подтвердил его слова Вольфганг. Вытащил пистолет и направил на меня. Собственно, как и Аршалуйс. — Дружба дружбой, а своя жизнь дороже.

— Нет, Альфред, все гораздо хуже…

— Ты хочешь меня убить?

— Нет…  Я хочу, чтобы ты жил…  Это трудно объяснить. Я должен это сделать.

— Я готов поговорить об этом. Опусти ствол, — сказал Альфред и попытался обернуться ко мне лицом.

— Стоять, я сказал! — заорал я, психанув. Руки задрожали и ствол заелозил по седым волосам Рихтера. — У нас нет времени говорить. Поверь мне, так надо…