Химера (СИ)

Примерно через полчаса, проводив Анисимовых, мы вернулись в кабинет Альфреда. Он налил себе миниатюрную кружку ароматного напитка из автоматической кофеварки. Проковылял вокруг стола и уселся в кожаное кресло. На его лице сейчас была недвусмысленная гримаса — «весь в ожидании и внимательно слушаю». Я расположился напротив Рихтера, в кресле, в котором еще недавно сидел Анисимов.

Слова в голове складывались в предложения с неимоверным трудом. Постоянно перескакивали, спотыкались, исчезали в неизвестности и появлялись вновь. Но не в том месте и не те, что нужны. Важный разговор начать не получалось. Поэтому я сидел и красноречиво молчал, глядя на Рихтера уже целую вечность. По крайней мере, минуты три точно…

— Может, уже начнешь? — не выдержал Альфред. — О чем ты хотел поговорить?

— Думаю…  — начал я и опять затих, потирая виски кончиками пальцев.

— Да я вижу, что ты усиленно мыслительным процессом занимаешься. Даже волосы шевелятся, словно у Медузы горгоны. Как бы это странно ни звучало, но ты мог делать это и без моего участия. Ты же не подумать ко мне зашел?

— Думаю, нам не стоит сегодня ехать в Москву…  — выпалил я.

— Неожиданное заявление. Может, назовешь хотя бы причину, которая к этому умозаключению привели.

— Сложно и долго объяснять…

— Я не тороплюсь, время у нас есть, — развалившись в кресле, произнес он. — Кстати, я люблю сложности, они закаляют дух. А вот терять деньги, которые почти в кармане, ненавижу.

— Альфред…  Мы…  Мы умрем…  Понимаешь, нас убьют. Убьют в этом поезде, — выложил я как на духу. — Я видел страшный и очень реалистичный сон.

— Прискорбно…  Но я не верю в вещие сны. Если хочешь убедить меня, то должен предоставить более существенные доказательства.

— Ну, это не совсем сны…  Нечто большее.

— Сказал «А» — говори «Б». Не люблю недосказанности. Это повод для ненужных фантазий, а они ни к чему хорошему не приводят.

— Ладно…  — воскликнул я. — Вам что-нибудь известно вот об этом?

Я встал с кресла, подошел к столу. Вытащил трясущимися руками из внутреннего кармана пиджака фигурку Химеры и выложил ее на стол. С чего это у меня руки дрожат? Вроде не пил вчера ни капли…

— Знакомая вещица…  В кабинете, вероятно, нашел? Причем тут она?

— Да там…  Ну, в общем. Странный это кулон. Не знаю, в чем его суть и как он работает. Возможно, будущее показывает, — произнес я и уставился на Альфреда в ожидании.

Раскрывать все карты я не стал. Неизвестно ведь, как отреагирует Рихтер. Пока лучше без пугающих подробностей. Старенький он уже, поберечь его надо.

— В нем нет ничего необычного, тысячу раз держал в руках. Доказательства волшебства где? Может, тебе просто нужно отдохнуть?

— Не устал я. Доказательства…  Вас не удивляло, что я многое делаю слишком уж хорошо?

— Невиданный талант…  Блистательная интуиция. Пока все объяснимо и не сверхъестественно…

— Я знал, что ваш друг с сыном приехали из Благовещенска. Откуда мне это стало известно?

— Удивительно, но и этому можно найти объяснение. Леночка рассказала. Она в курсе всего и к тому же болтлива.

Я плюхнулся обратно в кресло. Мысли в голове резвились, словно тигры в клетке, но новый довод не появлялся.

— Книга! — проорал я во все горло.

Причем так вдохновенно, словно я Исаак Ньютон и только что изобрел закон всемирного тяготения, получив по темечку наливным яблоком.

— И что значит «книга»? Ты меня пугаешь, — нахмурив брови, буркнул Рихтер.

— Ваша книга! Вот она, на столе…  в старинном переплете.

— Действительно. И что в этом такого особенного?

— Внутри спрятан револьвер «Colt Anaconda». Вы стреляли из него в поезде. Вернее, будете стрелять.

— Откуда?.. — больше испуганно, чем удивленно произнес Рихтер. Он начал спешно перелистывать страницы книги, пока не убедился в том, что все запечатано как нужно. — Вот это уже интересно…  Об этом не знал никто.

— Теперь верите?

— Все еще сомневаюсь, но уже меньше.

— Кстати, каким образом вы его через металлодетектор пронесли? На керамический он не похож, сталью сверкает.

— Особый материал: не сплав металла, но и не керамика. Новейшие разработки из подвалов бывших НИИ. Обложка книги представляет собой поглотитель и псевдоотражатель рентгеновских лучей. Элементарно…

— Ага, как два пальца об асфальт.

— Ну да…  Владимир, угости сигаретой.

— Вы же бросили, насколько я помню.

— Передумал.

— Держите, отравы не жалко, — с иронией сказал я и протянул сигарету.

— Благодарить не буду, даже не жди, — пробурчал Альфред.

Он выхватил сигарету, прикурил зажигалкой и глубоко затянулся. Клубы едкого дыма устремлялись к потолку, образуя непроницаемый туман. Рихтер молчал, уставившись безумными глазами в пустоту, и иногда покашливал.

— Владимир, я знал, что не ошибся в тебе. Верни билеты на злополучный поезд, а я позвоню в Москву и оповещу о форс-мажоре.

— Хорошо, но у меня есть вопросы.

— Не сомневаюсь…  У меня к тебе тоже. Начинай.

— Что это за фигурка?

— Об этом предмете я не скажу ничего. Последний человек, которой хоть что-то знал о нем, давно канул в неизвестность, унеся все ее тайны с собой.

— Вы сказали: об этом предмете. А есть и другие?