Химера воспитания

Особенно – в юном возрасте.

Как только ему что-то запрещают, у него сразу же возникает масса вопросов: «А почему это мне запрещают?»; «А что будет, если этот запрет я все-таки нарушу?»; «А если это сделать так, чтобы взрослые не узнали, тогда что?».

В этих вопросах интерес – почти исключительно исследовательский.

При этом ребенком здесь наблюдается и изучается не только и не столько объект запрета, то есть, то, на совершение чего налагается запрет, сколько субъект запрета.

То есть, исследуется тот, кто этот запрет налагает: его степень компетентности («насколько он разбирается в том, что он запрещает?»); границы его возможностей («узнáет или не узнáет о нарушении запрета?»); мера его решительности в осуществлении им санкций по отношению к нарушителю запрета («а что будет, если все-таки узнáет?»).

В двух последних из данного ряда вопросах содержится чрезвычайно интригующий для ребенка игровой момент столкновения двух мощнейших чувств (см. по этому поводу совсем небольшую по объему, но грандиозную по смыслу работу Георга Вильгельма Фридриха Гегеля: «О карточной игре»): страха как «ожидания зла» (см.: Аристотель, «Политика») и надежды как «стремления души убедить саму себя в том, что желаемое сбудется» (см.: Рене Декарт, «Размышления о методе).

Иными словами, Запрет есть форма провокации.

Реакция же человека на провокацию непредсказуема по своим последствиям.

Особенно – человека юного по своему возрасту и неискушенного по своему жизненному опыту.

Эфемерная потеря № 2 при отказе от Воспитания есть утрата такой «вещи», как Наказание воспитуемого.

Наказания, безусловно, должны быть.

За преступления.

Совершаемые преступником.

Преступником же человека может квалифицировать только суд.

При соблюдении всех необходимых и предусмотренных законом юридических процедур.

Включая защиту интересов подозреваемого (обвиняемого) адвокатом на всех этапах досудебного расследования и в самóм суде.

При наказании же взрослыми (родителями ли, опекунами ли, приемными ли родителями) ребенка все происходит, мягко говоря, несколько иначе.

По известному от гоголевского Тараса Бульбы принципу: «Я тебя породил, я тебя и убью».

Ну, не «породил», так «кормлю, пою, воспитываю».

Не убью, так измордую.

«Для твоей же пользы: чтобы впредь неповадно было».

И откуда потом у ребенка в глазах появляется неизбывная тоска безысходности?

Оттуда, что некому жаловаться.

Как рабам Древнем Риме: только статуям богов.

Синяков-побоев-свидетелей нет?

Нет.

В таком случае – до свидания.

А еще лучше – прощайте.

Навсегда.

Возможно – до последующего за сим суицида и благополучного закрытия этого заурядного бытового дéла («А мы-то тут причем? Может это из-за неразделенной любви? Бывает. Дело-то – житейское»).

Да, да, именно из-за любви.

Неразделенной.

К людям.

А еще – оскорбленной.

Ими же.

Тысячи раз был прав Фридрих Вильгельм Йозеф фон Шеллинг, написав в своей «Философии откровения»: «Ненависть есть бунт оскорбленной любви».

Забыв, по-видимому, при этом добавить: «Оскорбленная любовь порождает не только ненависть, но и отчаяние».

Резюме: в двустороннем – по определению – процессе взаимодействия между людьми Воспитание-через-наказание означает вырождение двусторонности не просто в односторонность, но в односторонность репрессивную, поскольку по сути своей оно есть узурпация всех прав, – включая право безапелляционно карать, – одной стороной.

Узурпация единоликая в трех лицах: обвинителя; судьи и исполнителя наказаний.

Доводящая воспитуемого до отчаяния.

И, естественно, до ненависти к своим воспитателям.

Ненависти – как меры протеста, бунта и мести.

Как ответной реакции на несправедливость предвзятого суда.

Такой суд по своей сути – это судилище.

Или – самосуд.

Как «суд Линча».

Не обязательно над телом.

Но непременно – над душой.

Пусть еще маленького по росту и юного по возрасту, но уже – Человека.

Предполагаемая же потеря № 3 при отказе от Воспитания есть утрата такой «вещи», как Поучение воспитуемого.

Толковый словарь русского языка, составленный Дмитрием Николаевичем Ушаковым, содержит такой пример применения термина поучение: «Поучить пса палкой».

Комментарии?

Комментариев нет.

Неотвратимой потерей № 4 при отказе от Воспитания является утрата Нравоучения.

«Нравоучения все еще сыпались обильно, но, по явному истощению запаса, повторялись одни и те же» (цитата из «Национального корпуса русского языка»).

По поводу нравоучений Блез Паскаль высказался совершенно недвусмысленно (см. его «Рассуждения о религии и других предметах»): «Как истинное красноречие смеется над витиеватостью, так истинная нравственность смеется над нравоучением, и только самый наивный может принять последнее за первое».