Химеры пустошей (СИ)

— Пока не знаю, — хмуро ответила Анна. — Кто, откуда… Княжьего кольца, на ней нет. И следа от кольца, хоть кожа и загорела. Ее Алиса нашла. С твоей протеже. Услышали крик из закрытого на ремонт крыла. Представления не имею, как, но нашли: девочка забралась в одну из комнат, которые рабочие используют под склад.

— Надо будет с утра все там осмотреть. Сама она туда забралась?

— Больше они никого не видели, но у них был один полудохлый светляк на двоих и только два глаза. А пострадавшая уже тогда была без сознания. Хорошо, Алиска умеет оказывать первую помощь! Рану зажали, сделали жгут. Меня позвали. Когда ее сюда подняли, она дышала. И операция прошла успешно.

Анна прикусила губу и отвернулась. Договорила за нее Лиза:

— Ухудшения начались, когда попробовали поднять давление. А потом внезапно — остановка сердца. В общем-то, дальше все по правилам делалось, но… но сердце так и не запустилось.

Мар кивнул. След от криоса не давал ему покоя, он спросил:

— Переворачивали?

— Нет, — ответила Лиза. — Зачем? на спине нет ран или травм. Только бедро и колотая в боку. Не смертельная кстати, и уже подзажившая.

Нехорошее предчувствие заставило приподнять тело за плечи и осмотреть спину. Конечно, он тут же нашел то, что искал.

— Ань, подойди.

Анна проморгалась, потерла лицо ладонями. Подошла.

— Взгляни.

Под левой лопаткой чернела татуировка — клеймо драконьего дома. Черный треугольник, перечеркнутый тремя плавно изогнутыми линиями линиями.

— Она из Штормовых? — правильно поняла его мысль Анна.

— Одна линия — слуга. Две — маг, есть сюзерен. Три…

— Девочка — дракон?

Мар кивнул.

— Хочешь сказать, в подземельях академии погибла драконица из Водопадного? Так вот просто? Я не понимаю… У нас будут проблемы?

Мар вместо ответа поднял левую, менее запачканную кровью руку девушки. По запястью четкими черными линиями тянулись следы, не оставлявшие сомнений — какое-то время девочка провела со связанными запястьями.

На фоне его ладони тонкая ее рука казалась белой и беспомощной.

— Проблемы… не знаю. Где ее вещи? Надо проверить. Ань, понадобится вскрытие и вероятно, под протокол княжеской сыскной службы. Я хочу знать кто она, как оказалась в Академии и за что с ней так обошлись. Родные, я думаю, тоже заслужили знать правду.

— Хорошо. Я приведу тело в порядок… и заполню журнал. А вам всем, наверное, стоит идти поспать. Пятый час уже, скоро на занятия.

Доктора попрощались и вышли. Мар, не говоря ни слова, остался. Привести в порядок помещение после операции дело не хитрое. Но Анна устала. Судя по ее словам, они сначала несколько часов сами спасали юную драконицу, и даже почти спасли, и только когда внезапно начались ухудшения, позвали за ним.

Наедине Анна сняла свою дурацкую медицинскую шапочку и поправила челку так, чтобы она закрывала шрам.

Сказала:

— Я когда увидела след на груди, сразу подумала, что вряд ли она студентка. Или, возможно, она прикидывалась студенткой, заменила кого-то… но как она погибла? Не представляю, откуда такие раны.

Мар намочил салфетку, осторожно, словно мертвая девушка может почувствовать, протер ей лицо. Красивая. Незнакомая. Маленькая заблудившаяся в пустошах девочка… почему она не пришла в Академию открыто? Почему не пришла к Надару, не попросила защиты? Звездная Академия Астеры не отказывает тем, кто в беде, а она была в беде.

— Узнал ее? — почти шепотом спросила Анна. — Я не… у меня на столе еще не умирали… Мар, она же, как моя Алиска, или еще младше. Я вдруг представила, что…

— Ань. Это не Алиса. Все хорошо. Сядь-ка. Давай, накапаю чего-нибудь тебе… где у тебя тут…

Анна не плачет никогда, с того самого дня как заработала шрам на лице. По ней даже Мар, который сам — мастер держать лицо, с трудом мог понять, что чувствует или о чем она думает.

— Шкафчик у двери, верхняя полка слева.

Резко пахнущие капли он разбавил водой из крана, поднес ей, как бокал с вином.

— Держи.

Анна выпила залпом, кивнула.

— Спасибо. И спасибо, что помогаешь. Я что-то расклеилась.

Вымучила улыбку:

— Надо отнести ее в холодную келью, что ли.

Мар снова взглянул на тело, уже отмытое и прикрытое белой тканью. История могла бы повториться, но мальчику в пустошах выжить проще, чем девочке…

— Я сбежал оттуда сам, — вслух сказал Мар. — А она — нет.

Анна поднялась с кушетки и встала рядом, тоже по-новому глядя на тело. Их локти едва касались друг друга.

— Ты хотел проверить одежду. Думаю, стоит это сделать до следователя из Менгиров, а? И Надару надо рассказать.

Одежду они вынесли из операционной в процессе уборки первым делом. Она и сейчас лежала горкой на кушетке в смотровой.

В штанах нашлось несколько медных денежек скальдской чеканки. А вот в куртке что-то знакомо хрустнуло. Бумага?

Карманы пусты, ладно. Подкладка. Все равно одежда уже разрезана, можно слегка надорвать и вытащить на свет, да, бумагу. Две записки, даже никак не запечатанные. Одна, правда, написана на плотной дорогой бумаге, но она и старше. Бумага на сгибах обтрепалась, пожелтела от времени. Второе письмо свежее, а бумага серая, дешевая.