Химическая свадьба (СИ)

— Что-то из индийской мифологии, — присвистнул доктор Тёрнер; его нервозно-мрачный настрой улетучился с первыми минутами операции, уступив место деловому азарту и уверенности. — Змея, да? Плохо я в вашем зоопарке разбираюсь. Погодите, а она ядовитая? Так мы с вами тут можем до скончания веков развлекаться. Противоядие есть? Конечно, с таким кровотечением большую часть обычного яда вымыло бы, но тут у нас нет обычностей. Бесс, внимательнее!

— Пардон, — Елизавета чуть сдвинула зажим. — Девочки, бегом в лабораторию, у меня есть матрица универсального противоядия, посмотрите по указателю, он на письменном столе, зелёная книга, там по алфавиту, матрикс омниантидотис. Самое сложное будет найти сухой экстракт яда наги. Он точно был, но я его не вносила в реестр, потому что он скорее как коллекционный экземпляр, а не для дела…

— Тори, найди матрицу и неси сюда, а я спрошу кое-что, — сказала Хоуп подруге, которая, кивнув, исчезла из операционной. — Экстракт нужен для активации противоядия? — уточнила Хоуп.

Елизавета, не отрывая глаз от операционного поля, кивнула. Хоуп, вздохнув, достала волшебную палочку и, зажмурившись, быстро переломила её, вытряхнув на ладонь сердцевину.

— Клык наги, — переведя дыхание, пояснила она дрогнувшим голосом.

Елизавета быстро глянула в её сторону, оценила обломки палочки и покачала головой.

— Это серьёзная жертва, — сдержанно сказала она, вновь возвращаясь к работе.

— Ерунда, — уже вполне бодро отмахнулась Хоуп. — Мне потом Айвенна новую сделает, не хуже.

— Эх, а у меня и в мыслях не было, что это змея, думала — оборотень максимум… позор и профнепригодность! — цокнула языком Елизавета. — Миша, через пару минут ты получишь противоядие в лучшем виде.

— Отлично. Надо поскорее это закончить, чертовски хочется курить. Эти ваши артефакты страшно нервируют. Как будто сейчас не девяностые, а каменный век, — ворчал Майк, поблёскивая иглой. — Даже у деда была возможность использовать аппарат ИВЛ!

— Ну, извини, у нас одеяло заменяет и искусственную вентиляцию лёгких, и дефибриллятор — если понадобится, — со спокойствием боа-констриктора отозвалась Елизавета. — Ничуть не хуже, могу тебя уверить. И вообще, чего ворчишь, мне Тимоти рассказывал, как твоему деду случалось делать трахеотомию подручными материалами в антисанитарных условиях.

— Да деду вообще часто с антисанитарными условиями везло, в Ист-энде пятидесятых другие встречались редко.

***

Первым делом сотворив световую сферу, Иванна кое-как поднялась на ноги и подошла к окну, чтобы осмотреться. Доски под босыми ногами предательски скрипели, но проламываться, кажется, не спешили.

Окно было заколочено, но сквозь прорехи между досками вполне можно было осмотреться. Да, с местностью она не ошиблась, это действительно был тот самый дом на отшибе Хогсмида. Окно выходило на одичавший сад с редкими деревьями, в лунном свете выглядевшими весьма зловеще. За садом, насколько помнила Иванна, начинался берег озера, и негромкий, но вполне отчётливый лягушачий хор это подтверждал. Вдали над деревьями хмурое небо то и дело освещалось разноцветными сполохами, сопровождаемыми приглушёнными хлопками. Это можно было бы принять за праздничный салют, но Иванна прекрасно знала, что это за «праздник».

Не собираясь терять время попусту, она вернулась вглубь комнаты и аккуратно разложила одежду Снейпа. Классическая каббалистическая методика создания голема сейчас была не к месту, тем более, имеющееся количество крови позволяло импровизировать и облегчало задачу.

Иванна сосредоточилась и сотворила «акцио восемьдесят кило земли из дальнего конца сада, без дёрна, палок, камней и прочего мусора, медленно и аккуратно». Она подумала, что насчёт восьмидесяти килограмм она Снейпу, наверное, польстила, но всё равно, если что — проще будет вернуть в сад излишки, чем добывать недостачу посреди процесса.

Стекающиеся в комнату сквозь прорехи в окнах и даже через дверь ручейки земли она направляла в разложенную одежду, формируя фигуру. Крови Снейпа нужно было оставить на полу как можно больше, потому она старательно подпитывала материал своей кровью. За созданием «болванки» следовала вторая стадия — превращение мёртвой материи (в данном случае — земли) в живую, а в ходе третьей стадии полученное тело полагалось оживить.

Несмотря на лёгкий шум в ушах и сосущую пустоту в желудке — перед Лондоном Иванна почему-то не поела толком — в голове была звенящая ясность мыслей. Порядок действий и зазубренные формулы сами собой шли на ум, волшебная палочка, став продолжением её руки, сама собой выводила узоры в воздухе. Бесформенная груда земли постепенно обретала совершенно конкретные узнаваемые очертания. Вторая стадия потребовала солидной затраты сил — Иванна понимала, что усердствует, пожалуй, больше, чем требуется, но предпочитала работать с запасом, потому что от надёжности и достоверности зависело слишком много. Магического истощения опасаться не приходилось: симптомы Иваннa запомнила более чем хорошо и не собиралась допускать повторения.