Химическая война

Чтобы убедиться в отсутствии на участке вооруженных боевиков, Жилин все же прошмыгнул вдоль стены и осмотрел задний двор, едва освещенный единственным светящимся окном на втором этаже дома.

Ничего опасного и примечательного он не обнаружил. В дальней части еще одна надворная постройка, похожая на амбар для хранения урожая. Примерно половину заднего двора занимала просторная автостоянка, с натянутой поверх маскировочной сеткой. Площадка пустовала, если не считать наполовину разобранного старого внедорожника, стоящего на стопках из кирпича. Несколько деревьев, какой-то хлам у забора.

Внизу на задней стене дома — одинокая дверь второго выхода, на уровне второго этажа — три окна и большая тарелка спутникового телевидения.

Закончив осмотр, Сергей повернул обратно.

До самого вечера группа Хабарова топала по пересеченной местности, выдерживая курс на северо-восток. Большинство крупных населенных пунктов, расположенных вдоль сирийско-турецкой границы, оставались слева, а справа долго тянулась однообразная равнина с десятками мелких крестьянских селений.

Когда стало вечереть, за дальними холмами по правую руку зажглось зарево.

— Алеппо, — вздохнул Александр, мысленно прикинув отделявшее от него расстояние.

— И сколько ж нам до него еще топать? — трагическим голосом спросил Зеленский.

— Немного осталось. Напрямую — всего двадцать пять километров.

— Саня, но мы же никогда не ходим по прямой!

— Тогда тридцать…

Командир хотел продолжить марш-бросок до наступления сумерек, но народ от усталости еле волочил ноги. Да и сам Хабаров с непривычки выбился из сил.

— Все, ребятки, ищем подходящее место для ночлега, — распорядился он, помогая Зеленскому взобраться по рыхлому склону.

Бивак организовали на горизонтальном уступе последнего лесистого склона. Дальше на восток простиралась пересеченная равнина. Сбросив ранцы и надоевшую обувь, расположились на длительный отдых.

Ужинали молча. Скобля пластиковой ложечкой по донышку консервной банки, Зеленский долго смотрел на восток — в сумеречную даль. Потом спросил:

— Как же мы завтра попремся по этой пустыне? Нас же в первые полчаса там спалят!

— Ну, как… — пожал плечами сидевший рядом Драный. — Ты, что ли, никогда голым по Красной площади не ходил?

— Я столько никогда не пил… — очумело посмотрел тот на товарища.

Вновь собравшись под фасадной частью каменного забора, бойцы группы обсудили увиденное. Жилин рассказал о том, что находится справа от жилого дома, и как выглядит задний двор с той позиции, с которой он только что вернулся.

Затем данными поделился Смирнов:

— Слева тоже имеется дорожка, но поуже — машина по ней не проедет. Дорожка упирается в тот амбар, что ты заметил с противоположной стороны.

— Окна по левой стене есть? — поинтересовался командир.

— Ни одного. А по правой?

— Два. По одному на этаж.

— Ты тоже не хочешь соваться в освещенный вход? — улыбнулся в темноте Курко.

— Ни малейшего желания.

— Тогда попробуем через окна?

— Вперед! Дима, контролируешь передний двор. Борис, на твоей совести задний. Мы с Геной наведаемся к хозяевам без приглашения…

Соболь остался на месте. Остальные быстрыми тенями проскользнули к дому.

Окна темнели на боковой правой стене. Пока Смирнов пробирался к дальнему углу здания, Жилин протянул руку и попытался открыть створки. Одна из них оказалась запертой, зато другая с тихим скрипом мягко ушла внутрь.

Курко подставил руки. Опираясь на них ногой, майор легко взлетел до уровня подоконника и проник в комнату. Курко следовал за ним. Подойдя к двери, оба остановились, прислушались…

В коридоре тихо. Ни шагов, ни голосов.

Геннадий взялся за ручку, Сергей приготовил автомат.

«Пошли!»

Один чуть приоткрыл дверь, другой просунул торс в образовавшуюся щель и быстро осмотрелся.

В довольно широком коридоре тоже было темно.

Начинался он от центрального входа и, проходя через все строение, заканчивался у выхода на задний двор. По обе стороны темнели пятна дверей в жилые комнаты. Одна из них была приоткрыта, выпуская наружу узкую полоску желтого света.

Спецназовцы выскользнули из комнаты.

«Туда?» — бросил взгляд Курко в сторону светлой комнаты.

«Да», — кивнул Жилин.

Оба осторожно приблизились к обитаемому помещению, только перед дверью стали слышны приглушенные мужские голоса.

«Двое», — показал два пальца Геннадий.

Серега кивнул и, переместившись, встал по другую сторону от проема.

Курко снова взялся за ручку, а командир группы поднял автомат.

«Готов?»

«Да».

«Погнали!»

Спали этой ночью недолго. Несмотря на жуткую усталость подчиненных, Хабаров поднял их в три часа ночи.

— Подъем, граждане! — тормошил он не желающих просыпаться товарищей. — Нужно спуститься в долину до восхода солнца. Подъем, я сказал!

Кое-как разлепив глаза, те ополоснули лица водой и собрались вокруг «стола» на завтрак.

Трое из шестерых выглядели вполне сносно: командир группы, коему полагалось задавать тон и подавать личный пример, никогда не унывавший Соменков и Вова Абрашкин, все полгода гражданской жизни пропахавший обычным работягой.