Химия любви

– Мама всем объясняла, что так меня назвала из любви к русской литературе. Она работала в библиотеке. Но это неправда. Она дала мне имя в честь любимого бренда косметики.

– Вот как? Что ж, повезло, что не «Руби Роуз» и не «Мэйбеллин»!

Брови у меня взлетели вверх. Крейг не отличает румяна от туши – а этот парень, смотри-ка, вспоминает бренды 1990-х с такой легкостью, словно учил их в школе!

Тут я снова испугалась, что изменяю Крейгу, и махнула рукой, прогоняя эту неуместную мысль.

– Вы после корпоратива собирались на карнавал? – спросил он.

Что за странный вопрос? Какие сейчас карнавалы: Хеллоуин давно позади, даже Новый год уже прошел.

– Нет, просто это мое единственное платье. Знаю, выглядит п-паршиво.

– А скрепки на рукавах зачем?

Я прикрыла ладонью скрепки на ближайшем к нему рукаве.

– Послушайте, вы, н-нахал! С моим п-платьем все хорошо! Н-нормальное п-платье, ясно?

– Вы поэтому плакали? Кто-то что-то сказал о вашем платье?

– Нет… – Тут я широко открыла глаза, пораженная внезапным подозрением. – Может, вам кто-то что-то говорил?

Он отвел взгляд, и я с ужасом поняла, что угадала. Мне не удалось скрыть свое унижение от чужих глаз. Все обсуждают мое платье; быть может, обсуждают и то, как я схватила бутылку шампанского и скрылась в мужской уборной…

– Н-нет. Не поэтому. Хотя теперь, наверное, пореву и из-за этого тоже.

– Не надо, пожалуйста! – торопливо попросил он. – А из-за чего вы плакали? Если это не слишком личный вопрос.

Если он старается меня отвлечь и успокоить, пожалуй, выбрал не лучшую тактику.

– Ну, тут много всего сразу… Для начала, я теперь б-безработная. Сегодня уволилась из вашей компании. Раньше у вас работала, но б-больше нет. Я косметический химик. Хороший, между прочим. Будь у вас нормальный менеджмент, который уважает сотрудников и ценит их труд, вы бы сами об этом знали.

– Химик? Очень жаль. Ваш отдел, как правило, выдает отличную продукцию. А что случилось – на ваше место взяли кого-то другого?

Он что, не расслышал мою тираду про Джерри?

– Нет. П-просто начальник у меня сексист, хам и козел. Я из-за него ушла. И еще из-за того, что у нас запрещены нефр… нефро… не-фор-мальные отношения между сотрудниками.

– Такого запрета у нас нет, – слегка нахмурившись, ответил Марко. – Нужно только сообщить о своих отношениях эйчару.

Как так? Может, я и напилась, но не настолько, чтобы все на свете перепутать – я точно помню, что сказал Крейг!

– Вы просто н-не в курсе…

– Да нет, о правилах компании я обычно в курсе. Я ведь ее директор, помните?

Я уставилась на него, моргнула несколько раз. Хм… а ведь верно! Но как тогда объяснить то, что произошло утром в лаборатории?

Я молчала, и он спросил:

– Вы из-за этого расстроились? Хотели с кем-то встречаться, но решили, что нельзя? – Он не договорил, однако я догадалась, о чем он думает: «Если вы из-за этого уволились, то совершили огромную ошибку!»

Такое предположение было опасно близко к истине, и на вопрос я решила не отвечать.

– На самом деле я ревела из-за того, что любовь всей моей жизни женится на другой.

– Крейг? – изумленно переспросил он.

– Да, Крейг. – Что, собственно, его так удивляет? – Крейг Кимболл, – добавила я на случай, если он имеет в виду какого-то другого Крейга, тоже сегодня объявившего о своей помолвке.

От пристального взгляда его темных глаз у меня закружилась голова. Но это ощущение исчезло, едва Марко спросил:

– Так вы влюблены в моего младшего брата?

Глава 5

Что-о?

Его брата?!

Как это возможно? Судя по внешности, между ними нет ни малейшей генетической связи!

– Единокровного, – пояснил Марко, и я поняла, что снова вывалила все свои соображения вслух. – Отец у нас один, матери разные.

– Аа… – Я не знала, что ответить, поэтому, разумеется, брякнула глупость: – Тогда, наверное, на свадьбе б-будете шафером?

Он вытянул ноги и откинул голову, прижавшись затылком к стене. Я заметила, что и кадык у него очень симпатичный. Странно, никогда раньше не обращала внимания на мужские кадыки. А Марко ответил:

– Я бы предпочел, чтобы свадьба не состоялась.

– В-вот как?

Почему от этих слов во мне проснулась надежда? Должно быть, дело в том, что Марк похож на человека, способного добиться своего. Если он не хочет этой свадьбы, быть может, найдет способ ее предотвратить?

– Именно так. Я против.

– П-почему? Вы тоже в н-него влюблены?

– В своего брата? Нет, в своего брата я не влюблен.

Черт, ну что я такое несу! Я почувствовала, как запылало лицо – должно быть, от избытка алкоголя в крови.

– Нет-нет, я про нее, конечно! Вы в нее влюблены?

– Нет. Хотя всего два месяца назад она была моей девушкой.

От этого я ахнула так громко, что «ах» отразилось эхом от кафельных стен.

– Она вам изменяла с вашим братом?

Он запустил руку в волосы, откинул их со лба.

– Хотелось бы думать, что нет. Но точно не знаю.

Разум торопливо подсказал мне, что все не так плохо, как кажется. Возлюбленная Марко обманывала его с Крейгом; но сам Крейг? Конечно, нет. Он мог вообще не знать, что Лейтон с Марко. Да, разумеется, он ничего не знал!

Ведь Крейг не такой. Он никогда не поступит подло!

И все же Марко было очень жаль.