Химия любви

– Ладно, я пошла готовить нитроглицерин.

Спасибо Каталине за заботу, но, право, напрасно она обо мне беспокоится!

Она вышла из кладовки, и мы с Крейгом остались наедине.

Наедине, боже правый! И разговариваем – с ума сойти!

– Что она сказала? Нитроглицерин? – с усмешкой переспросил Крейг.

– Просто глицерин. – Объяснять, что подруга имеет в виду, я, разумеется, не собиралась. – Она сейчас работает над органическим увлажнителем. А мне, честно говоря, больше нравится создавать новый макияж. Что может быть интереснее? Вот сейчас у меня в работе стойкая губная помада: полностью натуральная, яркие живые цвета…

Взгляд Крейга скользнул в сторону, равнодушно пробежал по полкам с химикатами. Что это? Неужели ему… скучно?

Я сама виновата. Вообразила, что он разделяет мою любовь к косметике, и принялась болтать о вещах, вовсе ему не интересных! Со мной такое бывает, когда волнуюсь.

Что ж, настало время оживить разговор. Например, рассказать увлекательную историю.

– Кстати, о нитроглицерине: в колледже со мной учился один парень, и как-то раз он решил изготовить нитроглицерин самостоятельно. Взрыв был такой силы, что все окна в лаборатории выбило!

Сработало: я снова привлекла его внимание! Кажется, он даже испугался.

– Нет-нет, с ним самим ничего страшного не случилось. Он стоял далеко от эпицентра. Только брови опалило, и волосы на голове чуть-чуть.

М-да, жизнь у меня полна приключений. Но теперь, по крайней мере, Крейг снова на меня смотрит.

– Вот чем вы, ребята, занимаетесь после работы? Стряпаете взрывчатку для черного рынка?

Вот так вывод! Разве я на что-то подобное намекала?

– Нет, тот парень этим занимался не за деньги. Ему было просто любопытно. И… нет-нет, здесь мы взрывчатку не делаем. И не станем. Разве только кто-нибудь изобретет способ безопасного применения взрывчатки для разглаживания морщин.

Я надеялась, хоть тут он рассмеется, но Крейг просто кивнул.

– Так что же, вы хотели показать мне эту свою… помаду?

– Формулу помады? Ах да. Пойдемте. Она у меня на компьютере.

Каким-то образом мне удалось добраться до рабочего места, не запутавшись в собственных ногах. Крейг шел следом – и это было так невероятно, что хотелось себя ущипнуть. Неужели это наяву – мы с ним разговариваем! Уже во второй раз!

Сев за ноутбук, я вывела на экран формулу. Крейг устроился справа и наклонился к экрану. У меня кружилась голова от мысли, что сейчас мы дышим одним воздухом.

Крейг взял с моего стола образец золотистых теней с блестками, повертел в руках.

– Новые румяна?

Ээ… он что, не заметил золота и блесток? Наносить такое на щеки станешь в одном-единственном случае – когда идешь в ночной клуб на вечер диско.

– Нет, это тени для век. Маркетинговый отдел сообщил, что они ложатся неровно, так что я…

Но тут я умолкла на полуслове. Крейг сделал самое страшное, что только можно себе вообразить.

Начал хрустеть пальцами.

Громко, вдумчиво, одним за другим. Каждый щелчок вонзался мне в сердце и исторгал кровь из ушей. Всеми фибрами души ненавижу эти звуки!

Внутренний голос подсказывал: тот единственный, что предназначен мне судьбой, ни за что не стал бы хрустеть пальцами у меня над ухом. Я велела внутреннему голосу заткнуться. Что за глупость – из-за такой мелочи… И все же… Нет, это нестерпимо! Я уже готова была взмолиться, чтобы Крейг перестал, но понимала, что тогда он точно примет меня за ненормальную.

– Вот, – сказала я, пододвигая ноутбук, в надежде, что это его отвлечет.

Слава богу, взявшись за ноутбук, Крейг прекратил издеваться над собственными пальцами! Он вчитывался – а я не сводила с него глаз, вдруг осознав, как важно для меня его мнение. Пожалуйста, пусть впечатлится, пусть оценит мой ум и знания! Внешние данные у меня не те, чтобы влюбляться с первого взгляда, – оставалось надеяться, что Крейг разглядит во мне нестандартную личность.

Но он молчал – и мой желудок начал скручиваться в тугой узел; я поняла, что должна объяснить ему ход своих мыслей.

– Здесь мне приходится тщательно следить за тем, чтобы не включать в формулу никакие не-веганские ингредиенты и в то же время не допускать слишком резкого поднятия баланса pH. Знаете, все косметические химики этим грешат…

– Ну да, ну да.

Что это, сарказм? И почему на лице у него откровенная скука? Я заерзала на табурете, поправила очки, запотевшие от собственного дыхания. Черт, почему я задыхаюсь? Не такой уж у нас важный разговор, как… как вообразила моя нервная система! Чувствуя острую потребность успокоиться, я схватила мензурку и глотнула воды.

Нет, не воды. Совсем не воды! Циклопентасилоксана.

Крутанувшись на табурете к раковине, я все выплюнула, сцапала вторую мензурку – ту, в которой была чистая вода, – налила из-под крана и прополоскала рот один… два… три… четыре раза.

– Эй, с вами все нормально? – спросил Крейг.