Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение

В 2011 году израильские ученые проводили тест «Чтение мыслей по глазам». Это стандартный метод, разработанный Саймоном Барон-Коэном, который позволяет оценить способность человека к эмпатии. Участникам показывают серию изображений с человеческими лицами, но только область глаз. К каждому изображению дается список из четырех возможных эмоций или настроений. Испытуемому нужно выбрать какой-то один вариант, лучше всего описывающий то, что он видит. Некоторые из предложенных вариантов кажутся непривычными: помимо таких очевидных эмоций, как «гнев», в списке попадаются «фантазирование», «желание», «подавленность». Всего израильский тест предлагает девяносто три варианта эмоциональных состояний и настроений, и в нем испытуемым может предъявляться область глаз как мужчин, так и женщин.

Половина мужчин получила спрей с физраствором, половина – с вазопрессином. Выше мы рассказывали, как в опытах дополнительные дозы окситоцина улучшали способность распознавать эмоции. Здесь эффект гормона был противоположным: мужчины, получившие вазопрессин, совершали значительно больше ошибок, чем испытуемые с плацебо, пытаясь оценить по фотографии душевное состояние человека. Правда, ученые быстро поняли, в каких ситуациях испытуемые делают ошибки: среди предъявленных лиц были и мужские, и женские. Мужчины, которым ввели вазопрессин, плохо оценивали эмоции во взгляде других мужчин. Однако их оценка была точнее, когда они смотрели на женщин. Мужчины с плацебо лучше оценивали эмоции мужчин, чем женщин. Исследователи уточнили результаты и выяснили, что значение имел не пол как таковой, а пол в сочетании с определенными эмоциями. Эффект вазопрессина проявлялся только при взгляде испытуемого на фотографии мужчин, чьи лица выражали огорчение, обвинение и угрозу.

Вазопрессин помогает распознавать отрицательные эмоции по выражению лица, но вам это совсем ни к чему в ситуации открытой угрозы. Если вы собираетесь с кем-то драться, охраняя партнершу или территорию, не время беспокоиться о чувствах противника. Избыток эмпатии вас убьет, будь вы полевка, обезьяна или человек. Отсюда следует неприятный вывод: в мозге мужчины неразрывно связаны секс, любовь и агрессия.

С позиций теории Ларри у человека вазопрессин, управляя территориальным и брачным поведением, был приспособлен к тому, чтобы побуждать мужской мозг относиться к женщине как к части территории. Если Ларри прав, мужчина способен устанавливать тесную связь со своей партнершей и агрессивно защищать ее. Конечно, мы не утверждаем, что женщина является территорией мужчины в буквальном смысле. Мы лишь полагаем, что мужская привязанность затрагивает нейронные цепи, изначально приспособленные для регуляции территориального поведения. Мы не говорим, что это единственное, из чего состоит привязанность мужчины к женщине. И все же территориальное поведение играет в ней важную роль.

Агрессия – социальный акт. Он дает другим понять, что личные или физические границы переходить не следует. Он сообщает: «Это мое». Но правда ли, что Малкахи и подобные ему демонстрируют агрессию (защитную или ответную) под влиянием вазопрессина? В германском городе Фрайберге работает Бернадетт фон Дованс, она из лаборатории Маркуса Хайнрихса. В ее эксперименте мужчины играли в экономическую игру, похожую на ту, о которой мы рассказали выше, но с некоторыми изменениями. «Вы должны решить, доверять или нет, – говорит она. – У вас есть десять евро. Хотите – оставьте их себе, хотите – отдайте доверенному лицу, который может утроить сумму. Вероятно, человек, которому вы отдали свои деньги и у которого теперь тридцать евро, вернет вам какую-то часть. Дополнительные 18 или 20 евро – неплохая прибавка к изначальным десяти, не так ли?» Фон Дованс ставит условие так, чтобы вложение было привлекательным: если испытуемый вообще не хочет играть в игру, он может оставить себе десять евро и уйти, но если он рискнет, то получит шанс утроить сумму. Однако доверенное лицо не обязано что-либо возвращать. Если вы отдадите ему деньги, он может взять себе и ваши десять евро, и весь полученный доход, а может вернуть, скажем, оскорбительно малую сумму в пять евро или только вложенные десять, оставив себе двадцать, заработанные с их помощью. «Честный дележ – отдать половину, 15 евро. Так поступали многие, – говорит она. – Но всегда найдутся те, кто этого не сделает». Тридцать евро – неплохие деньги, и доверенным лицам пришлось бороться с искушением оставить себе все или большую часть свалившегося на них счастья. Жадность и была тем состоянием, которого надеялась добиться от испытуемых фон Дованс, чтобы протестировать изменения в игре.