Хинд (СИ)

- А я женюсь! - Ганжа встал, поднимаясь, сжимая нетвердой рукой бокал - Я женюсь тогда, когда весь мир погрязнет в разврате, когда люди начнут совокупляться на улицах и обрастать шерстью, превративших в животных, подобных тем, что населяли Содом и Гоморру. И в этом исчадии насилия, грязи, бесчестия, я останусь единственным мумином - и в награду от Всевышнего однажды встречу её. И когда я встречу её - мы поймём, что остались одни и некому будет прочесть нам никях, потому что мы останемся последними, сохранившими образ и подобие человеческое. И набросится на нас толпа кяфир и растерзает нас возопит: “Дай нам познаем их”. И в тот же миг протрубит Исраил, настанет Къиёмат. - Ганжа одним махом осушил бокал и сел, уронив голову на руки. С минуту длилось молчание.

- А того, громко сказано.

- Прямо Ветхий Завет.

- Вуалла, Фара, я то же подумал…

Ганжа не отвечал, усугубляя неловкость.

- Слышь, Дмитрий, - Шила протянул через стол руку, с сажатой в кулаке вилкой и зубчиами пощекотал лоб Ганжи. - Красавчик, ты, я посмотрю, братка. С Шахином спелись. Иди к нам. Ганжаджан. - И ткнул вилкой чуть выше правой брови, где на коже проступила алая капля крови.

И даже веки навеки смежив, я не умру, я буду вечно жив. Кто это сказал, кто, кто? – спрашивал Ганжа, залезая в лицо к Шиле, Боре, Ступе – всем по очереди.

- Не морочь душу, - поморщился Шила, давай, выкладывай.

- Эх, ты, Фирдоуси не знаешь, - Шахин обрадовался случаю продемонстрировать знание поэзии – когда, ещё в Казахстане, Дилфуза читала ему вслух книжки.

- Серьёзный чел? Крутой? – спросил Боря глядя на мир честными глазами.

- Молодые люди, это вам от соседнего стола. – Улыбнулась офицантка, протягивая бутылку шампанского средней стоимости.

- Виктор здесь, что ли? – Шила привстал, огляделся.

Кроме них лиц мужского пола в ресторане не было.

- Ну и. – Выругался Шила нецензурно, садясь. – Вконец бабьё оборзело.

- Почему бабьё? Кра-асивые девушки, - протянул Фара, утрируя свой акцент. Все притихли.

- Нравятся? – Шила выкинул на стол банкноты – здесь две штуки – иди, молодёжь, до утра не возвращайся. Лирик Гардабанского района – сплюнул он на край тарелки, глядя в спину Фаре, идущего с отосланной девушками бутылкой к их столику.

- Пора улетать. А то он, пожалуй, притащит их сюда. Тебе охота ночной любви? – Спросил Шахин у Ступы.

- В бордель сходить вернее, заразы меньше.

- Это если заведение приличное..

- В неприличных не бываю.

- Запиши, да? – крикнул Ганжа официантке, и они разъехались по домам.

10-ое Июня, 2009-го года.

День не заладился с самого утра. Около восьми пошёл мелкий противный, совсем не летний дождь – его капли холодной водой расплывались на высунутой в окно руке непривыкшей вставать в такую рань ХIинд, лишая надежды на прогулку по петербургским улицам.

В девять тётя возвестила:

- Вначале мы позавтракаем. То есть, не позавтракаем, а дозавтракаем.

ХIинд посмотрела на стоящую перед ней тарелку – на ней лежала три полупрозрачных кусочка бастурмы и половинка красного перца. Завтраком назвать это было трудно.

На тарелки тёти, впрочем, дело было не лучше – другая половина перца и пара длинных макаронин, зато Герману было приготовлены почти целая упаковка бастурмы (за вычетом трёх кусочков ХIинд) , четыре гусиных яйца и консервная банка красной икры.

- Мы дозавтракаем и устроим, так сказать, субботник. – Тётя перехватила взгляд племянницы – та смотрела на настенный календарь. – Это ничего, что сегодня четверг. Субботник – в первую очередь состояние моральной готовности разделить совместную ответственность за что?? ХIина, не молчи, отвечай..

ХIинд промолчала.

- За гигиенические условия жилого помещения. Герман, а ты пойдёшь – поедешь – я вызвала такси – в боулинг. Это полезно. Боулинг – первейшее средство для людей с ограниченной подвижностью. Ты разовьёшь аппарат рук.

- Не хочу в боулинг. – заявил Герман, давясь икрой.

- А?!

Из-за этого разгорелся первый скандал.

Вначале тётя безапелляционным тоном приказывала мужу немедленно оставить всяческие вытребеньки, выкидоны, любые потуги на самостоятельность.

Затем она доказывала пользу спорта для всех живущих на планете Земля.

После она за своё собственное игнорирование любых видов физической активности, оправдывалась слабым здоровьем.

Кончилось тем, что не сумев найти ответа на поставленный Германом вопрос – кто из них двоих может оправдывать нелюбовь к физкультуре слабым здоровьем в первую очередь, она хлопнула изо всех сил дверью столовой, вошла к сбежавшей в гостинную ХIинд и решила приняться за неё.

- Моем полы! И без шуточек! – ударение в последнем слове поставив на о.

ХIинд вздохнула, отложила только начатую читать книгу, встала с тахты и, поплелась в ванную – именно там из всего пространства многокомнатной квартиры была выделена угол под хромоногую деревянную тумбу, в которой хранились две половые тряпки и ведро.