Хирург

Оля снова заговорила. Она утверждала, что человечество — клетки таинственного Целого. Смерти людей не случайны: клетки погибают от износа и когда получают команду «умри». Есть частицы системы, тоже люди, которые отыскивают тех, кто отказывается умирать, и уничтожают. Причём жертвы не подозревают о том, что в опасности, их никто не шантажирует. Тихо, мирно: несчастный случай или болезнь. То, что было с Алексом — искусственно. Скорее всего, его старались завербовать или мутанты, или чужаки. Чтобы он стал таким же, необходима так называемая «инициация».

— Они такие, как я, — закончила Оля. — Им удалось объединиться. Я, — её передёрнуло, — переспала с чужаком перед тем, как побывать на том свете. Меня вытащил Эд, хирург, он, как раз таки и должен уничтожать всякую инфекцию, но её не видит, как лимфоцит-киллер… В школе иммунитет проходили?

— Да, там клетки какие-то, которые указывают на это… на антиген.

— Где-то так. Эд и есть… как правильнее сказать… он делает то же, что и лимфоциты. И я была бы такой, если бы… Получилось, что он пригрел опасного мутанта, — она указала на себя. — И отказался сдать. Я теперь не знаю, что с ним.

Не в силах усидеть на месте, Алекс прошёлся к яблоне, вернулся и спросил:

— Это точно?

— Я так думаю. Так что у тебя всё не так уж плохо. Эд смог бы сказать, как оно есть на самом деле. А меня… прихлопнут, как только найдут. И нет надежды. Так что, — она уставилась на сигарету — уже третью за полчаса, — своей смертью я не умру. Хотя… неизвестно, сколько из смертей естественны, а сколько… Скольким помогли уйти.

— Как его найти?

— Эдуарда? — Оля заинтересовалась. Когда речь заходила о нём, она светлела, даже голос её менялся. — Он говорил, чтобы я не приходила к нему, это опасно…

— Ты останешься здесь. Пойду я.

— Ой, здорово! И ты скажешь, как он там… живой ли. А то места себе найти не могу, никогда не прощу себе, если… — она запнулась. — Просто, если киллер не справляется, приходят… существа. Палачи. Никто не знает, что они такое, но все боятся. Он не сдал меня, понимаешь? Они, скорее всего, у него, а может, и нет…

— Если то, что ты говоришь, верно, мне бояться нечего, ведь так?

— А вдруг я ошибаюсь? Не подумал? — Она затянулась дымом, закашлялась. — Фу, гадость.

Вдруг ты такой же, как я, и тогда, — она глянула на сигарету, как на личного врага, — кирдык.

— А если позвонить ему…

— Не получится. Я сим-карту выбросила, как он просил.

— Номера остались в памяти мобильного, он у тебя с собой?

— Сейчас.

Девушка исчезла в доме. Захлопали двери. Донесся негодующий возглас. Спустя минуту она сбежала по лестнице и протянула включенный телефон. Непослушными пальцами Алекс взял его, уставился на экран, где высвечивался незнакомый номер. Только сейчас проснулись сомнения. Просто набери номер и… Снова прыжок в неизвестность.

— Не знаю, что говорить, — пробормотал он.

— Ну-у-у, — Оля потёрла подбородок, — скажи, что отцу надо сделать операцию… и нужна консультация. Если всё нормально, он назначит встречу.

— Да, — уронил Алекс, десять цифр и долго не решался нажать кнопку вызова.

Скрепя сердце, таки позвонил и прижал телефон к уху. Гудки, гудки. Щелчок…

— Алло, — сказали невыразительным голосом.

Прикрыв трубку рукой, Алекс прошептал:

— Как его зовут?

— Эдуард Евгеньевич, — облизав губы, ответила Оля.

Чтобы слышать разговор, она прижималась ухом к руке Алекса.

— Говорите, — бросили раздражённо.

— Э…дуард Евгеньевич? — пробормотал Алекс и замер.

— Да. Кто говорит?

— У меня такое дело… Предстоит сложная операция, мне вас рекомендовали…

— Я в отпуске. Обратитесь к кому-нибудь другому.

Вызов сбросили. Алекс непонимающе уставился на телефон.

— Господи, — прошептала Оля, сжала зубы и изо всех сил ударила ладонью стену. — Чёрт! Чёрт…

Усевшись прямо на землю, она подтянула колени к подбородку и укусила себя за руку. Сейчас нужно бы её утешить, но откуда-то Алекс знал, что лучше не переступать черту, иначе выплеснется то, от чего она пыталась отгородиться.

— Он не собирался в отпуск, — тяжело дыша, сказала она. — Что-то случилось, — она вскочила, схватила рюкзак. — Мне нужно было тогда издохнуть. Я пошла. Спасибо, но всё было зря.

Развернувшись, она зашагала к калитке.

— А ну стой! — крикнул Алекс — девушка не обернулась. — Стой!

Алекс бросился следом, настиг её у выхода, возле сосен, схватил за плечо.

— Что ты делаешь…

— Отпусти, — проговорила она, сбросила руку. — Я должна…

— Остановись, — Алекс рывком развернул её, но не рассчитал силы — девушка упала на траву, попыталась встать, но он прижал её к земле. Сдаваться она не хотела, брыкалась, кусалась, но в конце концов притихла.

— Отпусти, придурок. Я и так труп, не хочу его за собой тянуть, понимаешь?

Она прижалась щекой к земле и разрыдалась. Алекс разжал руки, перехватившие её запястья, сел рядом и проговорил:

— Успокойся. Не факт, что всё так страшно.

Похоже, она не слышала, зарылась лицом в траву и беззвучно вздрагивала. Почему так паршиво на душе? Эта девушка готова отдать жизнь за любимого, а он побоялся жертвовать кусочком свободы. Неужели он не способен любить?