Хирург

Отстранившись, она отошла к окну, посмотрела на светлеющий горизонт, на Эдуарда, и проговорила:

— Со мной всё будет хорошо. Знаешь, почему?

Он промолчал, подошел сзади, положил руки на плечи.

— Потому что теперь я слишком хочу жить. Поехали домой?

— Нет. Побудь здесь до вечера. Мне так спокойнее.

— Ты всю ночь не спал? — Ольга сжала его руку.

— Мелочи. Ты будь тут, никуда не уходи, а мне нужно… к одному человеку.

— К кому?

В ответ — молчание. Они уселись на диван, обнялись, и сидели, пока на стене не заплясали солнечные зайчики. Эдуард посмотрел на часы.

— Я не хочу, чтобы ты уходил. Я… боюсь очень — за тебя.

— Теперь нам некого бояться. Просто делай, как я говорю, и всё будет хорошо.

Ольга хотела ему верить, но не могла. Стоило закрыть глаза, и появлялось небо, затянутое дымом.

— Не уходи, — заскулила она.

— Я вернусь примерно через час, — он развернул Ольгу, приподнял её голову за подбородок и сказал. — Знай одно: я никогда тебя не предам. Веришь?

Она кивнула и отступила. К чему он это сказал и откуда такой фатализм, она не понимала. Одно знала наверняка: это именно то, что хотелось услышать. Когда за ним захлопнулась дверь, Ольга выглянула в окно: вот он закуривает, нервно оглядывается, садится в машину…

Всё будет в порядке. Дотронувшись до своих губ, она улыбнулась.

Хирург

Вика согласилась встретиться в девять. Это значит, не надо целый день теряться в догадках. Час-полтора, и всё решится. Только не хотелось ему этого. Хотелось стереть вчерашний день из памяти, и чтобы всё оставалось, как есть.

На месте Вики ещё не было. Оно и неудивительно: до встречи целых двадцать минут. Хирург прошёлся вдоль рынка. Большинство магазинов ещё не открылось. Торговцы только-только начали выкладывать товар на лотки. Чтобы хоть как-то убить время, он купил и тут же выпил кофе, закурил. От сигарет во рту горчило.

Как странно: чужак мёртв, но тревога всё нарастает. Наверное, так же неуютно человеку с подозрением на СПИД, который сдал кровь и ждёт под дверью.

Вот и Вика. Тоже раньше пришла, любуется своим отражением в витринах. Загорела, вроде как повзрослела. Сарафан надела до пят. Хирург помахал ей и зашагал навстречу. Остановилась, смотрит настороженно.

— Привет, — сказал он. — Ты похорошела.

— Спасибо. Сегодня мы… надолго? А то я на море собралась.

— Сестрёнка как?

— Хорошо. Уже дома.

— Садись в машину.

Устроившись на заднем сидении, она спросила:

— Опять так же? Ехать?

— Нет, не так же. Мы сейчас в больницу. Ты подождёшь во дворе, я пройду мимо тебя с девушкой, ты сделаешь вид, что не знаешь меня. Мне интересно твоё мнение об этой девушке. Мой телефон у тебя есть?

— Да.

— Когда я позвоню, ты скажешь, хорошо?

— Ладно.

Сегодня Вика витала в облаках и оставляла впечатление счастливо влюблённой. Оно и к лучшему: лишние вопросы ни к чему.

Когда машина стронулась с места, Хирург заметил золотистый «Форд», выезжающий с автостоянки. Слежка? Или нервы? Даже если это всего лишь кажется, он чуял, что в больницу ехать не следует. Сперва нужно проверить, не «хвост» ли это.

Повернув в сторону Лётчиков, он глянул в зеркало внешнего обзора: «Форд» ехал туда же. Это ещё ни о чём не говорит. Мысленно он выбрал самый бестолковый маршрут. Если не отвяжется, значит… Что? Кому выгодно его пасти? Будь это чужак, стало бы дурно, а так… даже предположений нет.

Возле заправки он свернул к Острякам: «Форд» ехал следом, придерживаясь безопасного расстояния. Теперь — к Восставшим через Пирогова. Преследователи не отставали. Подпустить бы их поближе, но так, чтобы они не догадались, что замечены.

— Странно мы как-то едем к больнице, — подала голос Вика.

Остановившись у светофора, Хирург распечатал сигаретную пачку и сказал:

— Сейчас я остановлюсь возле птичьего рынка, ты выйдешь из машины и спрячешься в ближайшем подъезде или магазине. Я отправлюсь своей дорогой.

— А что случилось? — насторожилась девушка.

— По-моему, за нами следят. Только не оборачивайся.

Надев чёрные очки, Хирург остановил «Додж», вышел, откинул капот и стал так, чтобы видеть проезжающие машины. Бензовоз перед «хвостом» сбавил скорость, и «Форд» ехал медленно-медленно. Вот он поравнялся с «Доджем». Лобовое стекло затемнено, но за ним угадывались светлые кудри, ярко-красные губы…

Картинка поплыла. «Форд» как будто потерял материальность, вытянулся и размазался. Неизменным осталось только лицо, губы шевельнулись…

Время потекло, как ему подобает. «Форд» проехал мимо. Хирург уселся за руль, вынул сигарету, но долго не мог справиться с зажигалкой.

Вот оно, что! Чёрт. Вот, оно как обернулось! Он откинулся на сидение. И что теперь? Заехать за Ольгой, запутать следы и смыться? Вряд ли получится: он на крючке. На самом деле варианта два: выйти на контакт, сдать Ольгу и повеситься на осине если не через месяц, то через год. Второй вариант: предупредить её, выйти на контакт и получить по заслугам. Логичнее и правильнее предать. Пару месяцев назад он так и поступил бы, но сейчас что-то изменилось.

Нащупав в бардачке телефон, он позвонил.

— Алло? — Оленькин голос взволнован.

— Ты в больнице? — проговорил он.

— Да. Когда приедешь?