Хирургическая месть

Арианна не сводила с Марцио глаз. Стоя напротив него и не подключаясь к процессу, она следила только за его руками, прислушивалась только к его дыханию. Оно было равномерным и спокойным. Все как всегда. Словно не произошло несколько минут назад никакой драмы в наркозной комнате. Арианна никак не могла постичь умения настолько владеть собой. Когда Марцио поднимал голову, она пыталась заглянуть в его черные глаза, чтобы еще раз убедиться, что все хорошо: что он действительно смог усмирить свою бурю, принять сложившееся положение вещей и не собирается совершить опрометчивого поступка, поддавшись эмоциям. Но ей не удавалось поймать его взгляд.

– Анджело? – позвал Марцио, выполнив свою часть работы.

– У меня почти готово, подожди еще пару минут, – пробормотал тот, увлеченно возясь с разъемом.

Марцио, словно окаменев, застыл в ожидании, невидящим взором глядя на замершее и неподвижное сердце. Брови его слегка сдвинулись к переносице, образовав там мрачную складку, а в глазах промелькнуло какое-то душераздирающее выражение. Казалось, он мысленно улетел из операционной, и к чему приведет это временное отсутствие, неизвестно. Арианне стало поистине страшно.

– Можем, – вывел Марцио из оцепенения голос Анджело.

Марцио зажмурился – и вернулся мыслями в операционный зал.

Подсоединив внешний провод к разъему в черепе, Марцио запустил турбинку на маленьких оборотах. Нужно было выкачать воздух из сосудистого имплантата, соединенного с насосом, и из самого насоса.

– Снизить мощность АИК, – распорядился Марцио, и перфузиолог выполнил его просьбу.

Сердце принялось потихоньку наполняться кровью.

– Анджело, повысь скорость насоса, – попросил Марцио коллегу.

Пока хирурги трудились, а анестезиолог следил за показателями приборов, все остальные, незадействованные на данном этапе в операции, зачарованно наблюдали, как желудочек освободился от последних пузырьков воздуха, а крутящаяся турбинка начала перекачивать кровь. Сердце постепенно начало подключаться к вспомогательной системе – и вот они уже вместе переняли эстафету у аппарата искусственного обращения.

Зрелище напоминало магию, волшебство, от которого невозможно было отвести глаз. Арианна была загипнотизирована разворачивающимся перед ее взором действием.

– Вентиляция легких, – заставил ее вернуться в операционный зал хрипловатый голос Марцио.

Анестезиолог закачал в сдутые легкие воздух, и они тут же раскрылись. Все по привычке посмотрели на кардиомонитор. Там должна была бы появиться пульсовая волна, но в этот раз линия оставалась идеально прямой, и это являлось нормой! Но для Арианны картина была более чем необычной и даже пугающей: пациентов без пульса она еще ни разу не видела.

– Отключить АИК, – отдал Марцио новое распоряжение, и перфузиолог наконец смог отсоединить свой аппарат.

Сердце продолжало бесперебойно работать при отсутствии пульсовой волны. Арианна теперь поняла, что «маг и волшебник» – это самая подходящая и правдивая характеристика для Марцио. Он творил такие вещи, в которые было сложно поверить, которые были сродни фантастике!

– Кровотечение слишком сильное, – услышала она реплику анестезиолога и встрепенулась.

– А что ты хотел? – отозвался Марцио, разглядывая разрезы. – Печень доведена до такого состояния, что не вырабатывает вещества для свертывания крови.

– Да, я понимаю, – кивнул анестезиолог. – Переливаем кровь и тромбоциты, – повернулся он к своему помощнику и озвучил необходимое количество каждого вещества. Ассистент бросился готовить капельницу. – Плюс ввести сосудосуживающие препараты, чтобы повысить давление, – добавил он, посмотрев на показания приборов.

– Можем зашивать? – спросил Анджело.

– Вполне, – кивнул Марцио. Потом поднял глаза.

Наконец-то Арианна поймала его взгляд! В нем читалась невыносимая усталость. И пугающее безразличие. Марцио выглядел измученным, опустошеным.

– Ты можешь зашить грудину и установить дренажные трубки, – сказал он бесцветным голосом. – Все прошло по плану, состояние удовлетворительное, – добавил он, потом повернулся к анестезиологу: – Как закончите, вези в палату интенсивной терапии и выводи из сна.

Анджело поднял голову и внимательно посмотрел на Марцио.

– Ты уходишь?

– Да, – ответил Марцио, снимая и выбрасывая перчатки. – Всем чао.

С этими словами он нетвердой походкой вышел из операционного зала.

Затворив за собой дверь, Марцио в изнеможении прислонился к стене и несколько мгновений стоял так с закрытыми глазами. Дышать стало сложно, и он оттянул от лица маску. Она безвольно повисла под подбородком. Несмотря на достаточно смуглую кожу, лицо Марцио было бледным и изможденным. Если бы кто-то увидел его в тот момент, у него бы не осталось сомнений, что главному хирургу, проведшему только что сложную операцию, плохо. Физически плохо. Казалось, он был на грани обморока.