Хирургическая месть

Но вокруг не наблюдалось ни одной живой души, и Марцио, немного придя в себя, возблагодарил Мадонну, что никто не видел его минутной слабости. Он медленно снял шапочку и окровавленный халат и, не глядя на красные пятна крови – крови только что спасенного им врага, – выкинул одежду в контейнер для грязного белья. Потом вышел в коридор.

В ногах образовалась неприятная слабость, но ему нужно было собраться с силами, дойти до ординаторской, быстро переодеться и отправиться домой. Только там он сможет наконец прекратить строить из себя сильного и непобедимого гения. Он себя в действительности чувствовал абсолютно обессилевшим. У него больше не осталось сил: ни физических, ни моральных. У него больше не осталось никаких эмоций. Для него это была самая сложная операция из всех, что он провел за годы своей карьеры, хотя прошла она по плану, без каких-либо эксцессов и отклонений, без необходимости принимать экстренное решение.

Но, увы, о покое он мог лишь мечтать…

– Марцио, – окликнул его знакомый мужской голос, когда он вялой походкой шел по коридору.

Марцио обернулся чисто механически. Его торопливо догонял Томмазо.

– Как все прошло, Марцио? – с тревогой заглядывая ему в глаза, спросил Томмазо.

– Все отлично, – без эмоций ответил Марцио.

– Ты спас ее? Все действительно хорошо? – взял Томмазо его под локоть.

– Я свою часть работы выполнил и отдал распоряжение выводить из сна, – сухо сообщил Марцио.

– Спасибо, – крепко сжал его руку Томмазо. – Я ведь хотел присутствовать, но не смог, увы, поскольку консилиум по поводу сложного случая одного из пациентов затянулся. Он сейчас в кардиологии. Думаю, именно тебе придется взять его…

– Я подал заявку на участие в волонтерской поездке, – неожиданно сообщил Марцио.

– О, Мадонна! – всплеснул руками Томмазо. Он, конечно, всячески поощрял подобные инициативы, но Марцио он никогда не хотел отпускать. Во-первых, его отсутствие всегда было довольно ощутимым. Во-вторых, Томмазо каждый раз боялся, что однажды Марцио решит остаться там навсегда по зову своей непостижимой души. – Когда?

– Отправляемся в конце месяца. Я еду на весь срок.

– Что?! – вскричал Томмазо, боясь представить себе, каков этот срок. – На сколько?

– Около двух недель, – спокойно ответил Марцио.

– Ты спятил?! Что я буду делать без тебя?! – схватился Томмазо за голову.

– За меня останется моя ассистентка.

– Ассистентка?! Мне нужен главный хирург! Причем именно такой, как ты!

– Томмазо, через несколько месяцев она станет независимым медиком, у нее три года практики ассистентом за плечами. Со мной она уже оперировала на роли второго хирурга, моего единственного помощника, даже в одном экстренном случае, куда обычно не допускаются ассистенты, она оперировала со мной на равных. Она хороший специалист, можешь на нее рассчитывать.

– Марцио, ты сведешь меня с ума! – возвел руки к потолку Томмазо. – Что с тобой случилось?! Что за кризис?! Как к этому причастна синьора Гримальди?! – пытливо заглянул он Марцио в глаза.

– Как провокатор этого кризиса. Я его действительно пережил. И мне надо сейчас уехать. Чтобы вернуться и продолжить работать в прежнем режиме. Это в твоих интересах, между прочим, – заметил Марцио.

Томмазо тяжело вздохнул.

– Я не имею права лезть к тебе в душу, Марцио, однако мне хотелось бы услышать объяснения. Расскажи мне все.

– Что все? – спросил Марцио.

– Какие отношения связывают тебя с синьорой Гримальди?

– К счастью, никакие, – ответил Марцио ровным голосом, но в глазах вспыхнул огонь.

– Лжешь, – добродушно улыбнулся Томмазо. – Сначала ты отказался оперировать ее, а потом согласился с огромнейшим трудом, явно переступив через себя. Вчера мне показалось, что ты хотел бы сбежать из нашей больницы, лишь бы не проводить операцию. Причем сбежать через окно.

Марцио закрыл глаза. Эмоции снова поднялись разрушительной волной.

– Что случилось? – продолжил Томмазо. – Я хотел бы это знать… Ведь Гримальди – жена моего друга.

– В том числе и поэтому я ничего не намерен объяснять, – жестко заявил Марцио.

Томмазо опустил плечи. Из Марцио и так сложно что-либо вытянуть, а уж в такой ситуации – и подавно.

– Марцио… Обещай, что вернешься… – понуро произнес Томмазо.

– Откуда? – не понял Марцио.

– Из поездки…

– Думаешь, меня возьмут в рабство? – удивился Марцио.

– Прекрати, Марцио! – всплеснул руководитель руками.

– Томмазо, могу я наконец пойти домой? Я страшно устал.

– Да, конечно! – спохватился Томмазо. – И, Марцио… – снова сжал он его локоть. – Спасибо. От всего сердца.

– Не за что, – угрюмо отмахнулся Марцио.

Глава 20

Анджело, Арианна и остальные коллеги, завершив операцию, направились в ординаторскую. Все шли неторопливо, удовлетворенные проделанной работой, которую теперь живо обсуждали, неустанно поздравляя Арианну с положительным исходом и желая ее матери скорейшего возвращения к нормальной жизни.